Трансформация личности: от радикала до террориста

Термин «тоталитарные секты» используется для обозначения особых авторитарных организаций, лидеры которых под масками религиозности, оздоровления, образования, культурно-просветительской деятельности и т.п. привлекают и эксплуатируют в собственных интересах своих последователей.

Деятельность тоталитарных сект является разрушительной для семьи, поскольку вытесняет семейные традиции и разрушает семейные узы. Паразитический вид существования данных сект, не производящих никаких потребительских благ, является опасным для общества, поскольку оттягивает от общества людские, финансовые и прочие ресурсы.

Каждая тоталитарная секта является своего рода государством в государстве, «инородным телом», живущем по собственным, противоречащим традиционным морально-этическим принципам. Эти принципы являются для членов сект высшим законом и высшей нравственностью. Именно поэтому большинство тоталитарных сект «приняли на вооружение» террористические методы¹Мартинович В.А. Сектантство и терроризм // Иппокрена: Науч.-метод. журнал Института парламентаризма и предпринимательства. 2007. № 2..

Еще недавно тоталитарные секты воспринимались исключительно как социальный феномен, но с конца XX в. они сделались одной из главных проблем международной безопасности. Мир был потрясен массовыми жертвами «Ордена Солнечного храма» в 1994 и 1995 гг., газовой атакой «Аум Синрике» в токийском метро в 1996 г., массовым самоубийством членов секты «Небесные врата» в Лос-Анжелесе в 1999 г.

На территории России наибольшую активность проявляют секты, возникшие и получившие финансовую и организационную поддержку на территории США, такие как «Свидетели Иеговы», «Неопятидесятники», «Церковь Последнего Завета» и им подобные. Имея отлаженную методику вербовки, умело используя в пропаганде христианскую символику и терминологию, они завлекают к себе людей.

Деятельность этих сект направлена на разрушение традиций, общепринятых норм повеления, установленного законопорядка. Дети и подростки как наиболее незрелые в социальном отношении личности, попадая под влияние таких организаций, получают от них заряд негативной, девиантной идеологии, оказываясь выброшенными из реальной жизни, потерянными для общества.

«Фестивали музыки и чудес», проводимые неопятидесятниками по всей стране, нередко заканчиваются массовыми психозами их последователей, вызовами нарядов неотложной психиатрической помощи.

Сектантство в России на современном отрезке времени имеет вполне объективное обоснование. Причинами, породившими сектантство в нашей стране в 1970-х — начале 1980-х гг., явились неблагоприятная социальная и духовная атмосфера застоя, рост религиозно-мистических настроений. Резкие и глубокие социокультурные изменения, ускорение роста и экстремальное развитие указанных настроений в конце 1980-х — 1990-х гг. создали им вполне комфортное существование до настоящего времени.

«Завлекательные» механизмы сект отвечали потребностям переломного времени, взаимоотчуждая людей в противовес «тесной семейственности в общине», предлагая светлую жизнь не после смерти, а «здесь и сейчас» и пр. Официальная идеология перестала давать необходимые ответы и решения, а неорелигиозные общности, пользуясь сложившейся ситуацией, широко разрекламировали свои утопические программы совершенствования человечества.

Сегодня в России насчитывается от 300 до 500 действующих (разрешенных) сект отечественного происхождения, при этом Россия занимает третье место в мире по числу тоталитарных сект и имеет тенденцию к дальнейшему расширению. Численность людей, вовлеченных в деструктивные и оккультные религиозные организации, достигает более миллиона человек, 70% из которых молодые люди в возрасте от 18 до 27 лет».

Общностью вербовки в секты и террористические организации является:

• вовлечение (индокринация) новых субъектов в террористическую и экстремистскую деятельность; по своим механизмам полностью совпадает с вербовкой в секты;
• вербовка в религиозные секты; становится лишь этапом вовлечения в экстремистскую и террористическую деятельность. В нашей стране это особенно ярко проявляется в Карачаево-Черкесии и Кабардино-Балкарии;
• вовлечение в экстремистскую и террористическую деятельность адепта секты; представляет собой технологическую цепочку деструктивных воздействий на сознание и волю объекта.

Дальнейшие тенденции развития тоталитарных сект, НРД и подобных им — желание внедрить в государственную систему воспитания и образования свои методики и программы. Они проникают в учреждения социальной помощи, педагогические коллективы, оказывают «помощь» наркоманам, формируя у них «перезависимость» и доводя до нищеты отчаявшихся родителей.

Подстраиваясь под обстоятельства времени, тоталитарные секты, по словам главы Исследовательского центра стратегии и развития национальной безопасности Игоря Олейника, в нашей стране напрямую связаны с терроризмом. Александр Дворкин утверждает, что «Россия переживает второй этап развития этой ситуации. На первом этапе секты накопили достаточно людских ресурсов, закрепились, и сейчас рост их активности продолжает увеличиваться.

К тому же возникают секты собственного «отечественного производства»»²Подробнее см.: Дворкин А. Сектоведение. Тоталитарные секты. Н. Новгород. 2002..

Активность «традиционных» и «молодых» тоталитарных сект («Церковь саентологии», «Церковь Объединения», «Церковь Последнего Завета», «Церковь Христа», «Белое братство», «Страна Анура», «Семья») только повышается, обрастая коммерческими инфраструктурами и ведя борьбу за человеческие ресурсы с прочими сектами и НРД.

Церковь Объединения Муна, свидетелей Иеговы, Церковь Последнего Завета Виссариона, Университет Брахма Кумарис, саентологи, организация Источник Жизни — все они финансируются из-за рубежа и планомерно выполняют поставленные их руководителями задачи, во многом противоречащие внутренней политике Российского государства.

«Сетевое сектанство» как форма экстремистской и террористической деятельности. Отдельно необходимо остановиться на проблеме распространения экстремистских взглядов и идей через сеть Интернет как наиболее актуальный и быстроразвивающийся сектор, используемый для пропаганды радикальных идей. Так, по результатам социологического опроса, проведенного в Белгородской, Новгородской и Новосибирской областях, 60% опрошенных молодых людей неоднократно сталкивались с пропагандой экстремистских взглядов именно в сети Интернет.

Между членами неформальных молодежных группировок профашистской направленности действует система общения через Интернет (в том числе с зарубежными единомышленниками), которая осталась за рамками правового регулирования, поскольку не отнесена законодательством к средствам массовой информации, — возникает вопрос об ответственности лиц и организаций за размещение на сайтах экстремистских материалов.

Несмотря на явно активизировавшуюся в последнее время работу органов власти по данному направлению, тенденцией остается сохранение у киберпространства растущего потенциала для культивирования экстремизма в целом, а учитывая интерес молодежи к Всемирной паутине — и молодежного в частности. Эта среда в незначительной степени подвержена цензуре, любой ресурс здесь может быть в любой момент перемещен на новое место, и, кроме того, доступ к ресурсам неограничен географически.

Механизм, препятствующий публичному проявлению экстремизма на страницах общенациональных газет и телеканалов, не срабатывает столь же эффективно в киберпространстве, это делает Интернет благоприятной средой для пропаганды экстремистских идей.

Таким образом, в настоящее время киберпространство стало расцениваться экстремистскими идеологами как наиболее привлекательная площадка для веления идеологической пропаганды и борьбы.

При этом ресурсы, проповедующие радикальные идеи, имеют очень широкую аудиторию не только в регионах, где они физически расположены. Анализ посещаемости сайтов показывает, что из всех представленных идеологических направлений у молодежи наиболее велик интерес именно к неофашистским взглядам. Некоторые сайты экстремистской направленности по числу посетителей могут конкурировать с сайтами официальных молодежных организаций, опирающихся на мощный административный ресурс.

«Киберэкстремизм» является важным фактором культивирования как латентного экстремизма, так и средством организации и мобилизации прямых экстремистских действий, а также функционирования экстремистских виртуальных организаций. Киберпространство позволяет получить беспрецедентную степень свободы в выборе объектов экстремистских действий и целевого культивирования объектов ненависти. Нередко интернет-сайты выполняют организационную функцию и координируют действия отечественных молодежных экстремистов.

Радикальные исламисты в процессе реализации концепции Глобального джихада практикуют не только вооруженные методы, но и «киберджихад». В последние годы появились сайты, специализирующиеся на проведении и координации кибератак против израильских, американских, датских сайтов, а также сайтов различных католических организаций. На радикальных исламских форумах все больше внимания отводится инструкциям, объясняющим, как необходимо проводить интернет-киберакции, причем количество таких указаний становится сопоставимым с количеством указаний по созданию взрывчатых веществ. Создаются сайты для организации масштабных электронных акций против определенных интернет-целей. На этих сайтах предлагаются специальные программы, которые можно записать в компьютер. По мере того как увеличивается число тех, кто записал программу, назначается дата атаки на какой-нибудь определенный сайт, которая проводится одновременно большим числом пользователей. В отличие от обычных хакеров у «муджахедов интернет-пространства», помимо навыков программирования, есть общие цели и задачи борьбы против противника в информационном пространстве. Основные цели, которые ставят перед собой воины ислама в киберпространстве, были размешены на одном из исламистских сайтов: «Последователи креста должны знать, что их сайты могут быть выведены из строя, мы не должны забывать наших руководителей, наших муджахедов. наш народ, наших детей, которые погибли в Палестине, Ираке, Афганистане, Чечне и других местах, мы должны отомстить за них. Всевышний призывает нас вест борьбу против неверных».

В настоящее время существует несколько группировок, ведущих электронный джихад: «Ансар аль-Джихад ли-ль-Джихад аль-Иликтруни», «Муназамат Фурсан аль-джихал аль-Иликтруни», «Маджмуат аль-Джихад аль-Иликтруни», «Инхийар ад-Дулар», «Хакбой» и т.д. Большинство этих организаций имеет свои интернет-сайты, через которые они привлекают добровольцев для проведений электронных акций. Например, на сайте «Маджмуат аль-Джихад аль-Иликтруни» содержатся рекомендации о механизме подготовки кибернападения: «загрузите программу, используемую для электронной атаки, затем подтвердите; в случае если появится предупреждение о вирусе, не волнуйтесь... быстро нажмите программу для начала атаки, выйдите из программы, запустив ее один раз, не торопитесь добиться быстрых успехов; если у вас высокоскоростной Интернет, запустите программу несколько раз; нападение на сайты требует совместных усилий участников, отсутствие определенного времени проведения акции может окончиться неудачей, рассчитайте время, нападение должно проводиться как минимум два часа и т.п.».

На сайте содержится информация о сущности электронного джихада, его стратегии, результаты предыдущих атак. В январе 2007 г. радикальная исламистская группа «Аль-Мухаджирун» предложила всем «муджахедам, ведущим борьбу в Интернете», подписать так называемый «Пакт иммигрантов» и встать под знамя бригад Мухаджирун (иммигрантов). В документе говорится, что «они обязаны подчиняться руководителю во всех вопросах, не оспаривать его авторитет, приложить усилия для медиаджихада и атаковать те сайты, которые наносят вред исламу и мусульманам». Сайт «Аль-Фарук» предлагает программное обеспечение, с помощью которого можно исказить IP-адрес пользователя. (По IP-адресу можно идентифицировать пользователя Интернетом.) Таким образом, передается ложный IP-адрес во время выхода в Интернет, более того, с помощью этой программы невозможно будет определить даже страну, из которой произошел выход во Всемирную сеть.

Выпускаются в электронном виде радикальные исламистские специализированные журналы для программистов, в которых содержатся подробные инструкции о том, как следует работать через прокси-серверы (от англ, proxy — «представитель, уполномоченный» — служба в компьютерных сетях, позволяющая клиентам выполнять косвенные запросы к другим сетевым службам). Стивен Ульф (Stephen Ulph), старший научный сотрудник исследовательского центра Jamestown Foundation, опубликовал доклад о том, что киберджихад ведут в основном экстремисты-сунниты, а их шиитские коллеги во Всемирной сети практически не представлены. Ульф проанализировал содержание десятков исламистских сайтов, авторами которых являются жители многих государств, и сделал вывод, что они имеют весьма общие черты. Фактически они создают новую идеологическую среду во Всемирной сети. Если во многих странах мечети, где проповедуют радикально настроенные имамы, находятся под наблюдением спецслужб, то Интернет создает некую «глобальную мечеть», которую проконтролировать трудно, если вообще возможно.

Ульф указывает, что интернет-исламисты низко оценивают современную культуру и общество. Они доказывают, что демократия является «фальшивкой», а разнообразие идей и мнений — идеологическим «ядом». Секуляризм и ислам, как правило, противопоставляются друг другу. Международная система законов противоречит исламу. По их мнению, «столкновение цивилизаций» неизбежно и уже реализуется на практике. Для борьбы с «сатанистами», «безбожниками», «неверными» требуется организация глобального исламского сопротивления. Современные мусульманские государства нелегитимны, так же как и их политические и юридические системы. Часто встречается утверждение, что исламский «Новый Мировой Порядок» должен заменить нынешний беспорядок. Для достижения этой цели каждый мусульманин должен стать на путь Джихада.

Часто подвергаются сомнению квалификация, честность и религиозность исламских ученых, выступающих против ведения тотальной религиозной войны. На сайтах исламистов авторитет «умеренных» лидеров опровергается, контраргументы предлагается игнорировать. К примеру, несмотря на мнение исламских ученых, захваченных в плен врагов следует казнить (часто в качестве способа казни предлагается отрубание головы). По оценкам исследовательской организации Совет по внешней политике (Council for Foreign Relations), наибольших успехов интернет-террористы добились на пропагандистском поприще. Они могут не только обращаться ко всему миру (при посредстве традиционных средств массовой информации, цитирующих информацию террористических сайтов), но и целенаправленно работать с «адресной» аудиторией. Ныне покойный лидер иракской Аль-Кайды Абу Мусаб Аль-Заркави за короткое время приобрел всемирную известность именно благодаря своим обращениям, которые вывешивались на определенных сайтах (на этих же сайтах пользователи могли видеть видеосъемки нападений подчиненных Заркави на иракских полицейских, военных и силы коалиции, а также казни захваченных заложников).

Верхом пропагандистских достижений иракской Аль-Кайды стало размещение во Всемирной сети 46-минутного пропагандистского фильма. Кроме того, на некоторых исламистских сайтах есть возможность поиграть в детские онлайн-игры: юным геймерам предлагается убивать солдат в американской форме. По данным исследовательского SITE Institute, за период с 2001 по 2008 г. тысячи американских мусульман получали письма от представителей Аль-Кайлы, которые призывали их присоединиться к джихаду против США. При этом им присылались ссылки на сайты, на которых содержались детальные инструкции о путях присоединения к террористам, базовая информация об изготовлении взрывных устройств и т.д.

Есть сайты, на которых исламских террористов обучают проводить хакерские атаки. По данным Международного института антитеррористической политики (International Policy Institute for Counter-Terrorism), террористы уже использовали или в состоянии использовать такие виды «кибероружия», как компьютерные вирусы, «черви» и «троянские кони», «логические бомбы» и т.д. Однако на сегодняшний день наиболее популярными и заметными вилами кибертерроризма являются взлом сайтов и размещение на них лозунгов и призывов. Вероятно, единственный раз подобным образом отметилась Аль-Кайда — после начала войны в Ираке группа пакистанских хакеров, назвавшая себя AI Qaeda Alliance Online, разместила соответствующие сообщения на одном из сайтов Пентагона и сайте Национальной администрации по исследованию океанов и атмосферы (National Oceanic and Atmospheric Association). Однако, no мнению Джеймса Люиса (James Lewis), директора отдела технологической политики Центра стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies), это не более чем граффити. Ущерб от подобных деяний невелик. В 2004 г. Исследовательская служба Конгресса США (Congressional Research Service) пришла к выводу, что террористы, скорее всего, предпочтут использовать традиционные, более простые и смертоносные методы, не увлекаясь кибервойной. Этот вывод впоследствии подтвердили многие иные исследователи. Одной из проблем борьбы с интернет-террором является децентрализованная и «рыхлая» структура Интернета. Закрытие террористического сайта наносит террористам минимальный ущерб. Также неудачен опыт преследования специалистов в области информационных технологий, которые помогали или помогают террористам.

Сообщество хакеров крайне закрыто. В этом смысле его можно сравнить с преступными группами и сообществами. В настоящее время хакерский саботаж стал весьма заметной формой политической борьбы, о чем говорят регулярные хакерские атаки официальных сайтов Центризбиркома нашей страны и стран СНГ.

Как уже говорилось, для многих экстремистов и террористов характерна замкнутость на своей труппе, ее ценностях. Такая сосредоточенность ведет к культурологической изоляции личности и накладывает жесткие ограничения на свободу выбора.

К примеру, террористические группы, вынужденные существовать и действовать в жестких конспирологических условиях, подобны религиозным сектам или культам. Они требуют определенных обязательств от своих членов: запрещают отношения с посторонними, объединены в общину, жестко регулируют сексуальные отношения, требуют от своих членов взаимозависимости и доверия, «промывают мозги» специфической идеологией, создают культ группы. В таких объединениях индивидуальная идентичность отдельного человека замещается групповой, которая в момент совершения террористического акта достигает пика.

Такие группы отрицают общечеловеческие нормы и ценности, действуют так, как будто единственным способом выжить в окружающем мире являются поиск врага и борьба с ним. Члены групп должны подчиняться лидеру, который предстает перед ними в роли «мессии», спасающего и создающего лучший мир на Земле.

Взаимоотношения в группе построены таким образом, что на каждого члена оказывается сильное давление на его мнение и поведение с целью сформировать его полную зависимость от группы. Для новичка группа становится «семьей», лидеры заменяют «родителей», другие члены группы — «друзей». Общение замыкается только внутри группы, возникает эффект «замены» окружающего мира миром внутригрупповым. Членство в группе, как правило, является безвозвратным, инакомыслие пресекается, попытки выхода из группы жестоко караются. Принадлежность к такой группе дает человеку ощущение героизма, повышение самомнения. Члены таких групп живут в условиях особой субкультуры, отделенной от действительности.

Молодежные субкультуры транслируются и распространяются в неформальных молодежных объединениях. Именно так уже более 20 лет описывается эта ситуация¹Первой научной работой на эту тему была статья И.Ю. Сундиева «Неформальные молодежные объединения: опыт экспозиции» (Социологические исследования 1987. № 5).. Вместе с тем существующие неформальные объединения молодежи весьма многообразны, степень их реальной криминализации варьируется в весьма широких пределах и отнюдь не сводится только к хулиганско-экстремистским проявлениям. Для лучшего представления приведем следующие данные: согласно уголовной статистике молодые люди совершают более 60% всех зарегистрированных преступлений; только 6-8% молодых людей совершают преступления в одиночку, остальные — в составе группы; более 80% молодых жителей средних и крупных городов России позиционируют свою приверженность к тем или иным неформальным молодежным объединениям. То есть двое из трех молодых людей, совершивших преступления, и пятеро из семи, совершивших административное правонарушение, позиционируют свою принадлежность к различным НМО.

Термин «неформальные объединения молодежи» не строго научный, а скорее публицистический, введенный журналистом Ю. Чикочихиным для политически приемлемого обозначения самодеятельных молодежных объединений в середине 80-х годов прошлого века. Для того времени новыми стали не сами самодеятельные молодежные объединения, а то, что о них подробно стали писать и говорить СМИ. Термин прижился, и сейчас он обозначает вполне конкретные социальные субъекты, часто имеющие официальную регистрацию, т.е. вполне «формальные». Уже более 20 лет неформальные объединения молодежи являются объектом комплексного междисциплинарного изучения²Примером может служить научно-методическое пособие: Неформальные молодежные сообщества Санкт-Петербурга: теория, практика, методы профилактики экстремизма / Под ред. А.А. Козлова и А.В. Канояна. СПб., 2008., напраапенного на формирование средств и методов профилактики молодежной преступности.

Неформальные объединения молодежи — это группы, обеспечивающие своим членам (как правило, молодым людям) возможности самореализации в соответствии с их запросами; эти группы могут быть трансляторами определенной сложившейся субкультуры» и формироваться как выразители нового субкультурного направления. Членство в этих объединениях не является фиксированным, достаточно часто массовые акции проводятся членами различных объединений совместно, переход из одного объединения в другое — обычное дело. Криминальная «специализация» НМО представлена в таблице.

НМО фашистского характера Основными представителями являются: правые скинхеды (ОБ 88), Арийское братство, Славянский легион и др.	Агрессивное выражение расовой дискриминации и националистического сепаратизма. В основе данного движения лежат политические аспекты расовой теории фашизма. Широко применяются методы агитации молодежи: проведение концертов национальных групп, издание периодической литературы, создание интернет-сайтов и др.	Хулиганство Вандализм Массовые беспорядки уничтожение или повреждение памятников культуры Возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды Убийство Умышленное причинение вреда здоровью и др.	1. Принимают участие в акциях праворадикальных политических партий (РНЕ, и других неофициальных объединений) 2. Многие представители данных НМО являются активными членами группировок футбольных хулиганов 3. На коммерческой основе принимают участие в политических мероприятиях (силовая поддержка)	За последние время в связи с увеличением количества данных НМО нельзя однозначно утверждать о соблюдении ими определенного внешнего вида. Говоря о правых скинхедах, можно отметить, что основными признаками их идентификации являются: • бритая голова • тяжелая камуфляжная обувь, как правило, с белыми шнурками • высоко подвернутые джинсы • куртка типа «бомбер» • клетчатая рубашка. Среди атрибутов данных НМО можно также заметить значки, нашивки, татуировки и другие внешние элементы, содержащие фашистскую символику
Антифашисты Основными представителями являются: красные скинхеды (red skins), R.A.S.H., S.H.A.R.P. возникли как реакция неславянских групп молодежи на деятельность фашистских и националистических НМО	Открытое противостояние любым формам фашизма и нацизма. Как привило, идеологической формой данных НМО являются самые радикальные идеи коммунизма	Хулиганство Вандализм Массовые беспорядки Убийство Умышленное причинение вреда здоровью и др.	1. Некоторые представители АФА являются членами группировок футбольных хулиганов 2. Принимают активное участие в различных молодежных антифашистских акциях: концертах, митингах и т.п. 3. На коммерческой основе принимают участие в политических акциях	Внешние признаки АФА схожи с атрибутами правых скинхедов. Основными отличиями являются наличие красных шнурков на ботинках и красных подтяжек на брюках. Широко используется символика коммунистической партии
Байкеры (Ночные волки, Железное братство)	Неформальные молодежные группы мотоциклистов - любителей	Грабежи Разбои на дорогах Кражи автомобилей Наркобизнес и др.	Группировки обособленные, с другими НФО связь не поддерживается	Специальная одежда для езды на мотоцикле (кожаные штаны и куртки), как правило, с символикой объединения
Хиппи	Хиппи отличаются от других НМО неприятием традиционного образа жизни и проповедуют «этику любви» и пацифизм. Отличительной чертой хиппи остается неприятие предложенной, а подчас и навязанной государством системы общественных отношений	Преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков	По отношению ко всем НМО поддерживают нейтралитет	Имеют специфический внешний вид: длинные волосы, джинсовые брюки «клеш». Носят много наручных браслетов, амулеты и прочую бижутерию (фенечки)
Панки	Панки — это молодежная субкультура, основанная на музыкальном стиле панк-рок. Ее особенностью является отрицательное отношение к современному шоу бизнесу в комплексе с асоциальным образом поведения (употребление наркотиков, «свободный» секс, неряшливая одежда, попрошайничество и т.д.)	Преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков Хулиганство Имущественные преступления	Взаимодействие с другими НМО не отмечено	Наиболее распространенным стереотипом внешнего вида панка является наличие оригинальной прически (ирокез), с использованием ярких красителей, пирсинг по всему телу, видные татуировки. Одежда неряшлива, чаще с преобладанием кожаных курток- косух с многочисленными нашивками, кожаных штанов, тяжелой обуви
Растафари — субкультура основанная на религиозно-политической доктрине африканского превосходства, зародившеееся на Ямайке	Растофарианство является субкультурой объединяющей молодежь на основе синтеза философии, музыки (регги, даб) и образа жизни. При этом основа философии растафари базируется на употреблении «священного растения» марихуаны, как способа перехода в высшее состояние	Незаконный оборот наркотиков	Взаимодействие с другими НМО не отмечено	Среди внешних признаков растафари можно выделить: дредлоки (прическа из пучков волос, часто скрепленных воском, которые не расчесывают), пестрая одежда больших размеров. Внешний вид дополняют многочисленные феньки, амулеты и другие атрибуты африканских шаманов
Металлисты	Металлисты — это молодежная субкультура, вдохновленная музыкой в стиле «металл». Их повеление характеризуется агрессивным настроем к поп-музыке, а также увлечением различными оккультными ведическими верованиями	Преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков Хулиганство Вандализм	1. С сатанистами 2. С языческими сектами	Схожа с панками, за исключением причесок: прямые, длинные волосы
Фанаты — молодежные формирования, активно поддерживающие спортивные клубы	Особое место в данных НМО занимают группировки «правых» футбольных фанатов, идеология которых основана на организации массовых драк с оппонентами недружественных футбольных клубов. Субкультура футбольных хулиганов включит в себя не только посещение матчей, но и иные специфики: стиль одежды, музыкальные предпочтения, политическую ориентацию и т.д.	Хулиганство Массовые беспорядки Вандализм Насильственные преступления Распространение наркотиков и т.д.	Активно взаимодействуют с националистическими и расистскими НМО	Приоритет в одежде отдается преимущественно спортивному стилю с использованием одежды знаменитых европейских фирм
Сатанисты	Духовное и философское течение, внутреннее содержание которого основано на противостоянии христианству за счет возвышения культа сатаны.	Ритуальные убийства Вандализм Растление малолетних Совершение взрывов, поджогов, издевательства над животными Осквернение могил Надругательство над христианскими святынями	С готами, металлистами	Практикуется ношение аксессуаров (с изображениями принадлежности к культу сатаны). При проведении акций и своих обрядов возможно ношение специальной одежды (напр. черные балахоны)

В отличие от традиционных экстремистских формирований различного уровня организованности и структурированности большая часть молодежных экстремистских формирований носит слабо устойчивый характер. В них действуют нормы, которые не фиксируются в уставах и инструкциях, а стихийно возникают в процессе общения, в результате чего воспринимаются всеми их членами и укореняются, превращаясь в индивидуальные специфические установки и ценностные ориентации. Неформалы имеют различный уровень организованности. Зачастую такие молодежные объединения нестабильны, не имеют четкой структурированности, меняют свою конфигурацию. Ряд их участников, имея весьма неточное, размытое представление об идеологической подоплеке экстремистских движений, во многом ориентируются на громкую фразеологию, внешнюю атрибутику и другие аксессуары, желание почувствовать себя членом своеобразного «тайного общества», имеющего право безнаказанно расправляться с неугодными. В других есть стабильный состав, лидер, руководящее ядро, существует распределение ролей. Возрастной диапазон активности членов экстремистских организаций этого вида в основном охватывает от 14 до 35 лет с организационно-управленческой ячейкой в составе отдельных деятелей старшего возраста. Наиболее активными действиями отличаются подростки и лица, которые в основном не достигли зрелого возраста, с явными националистическими и сепаратистскими взглядами.

В последнее время проявились несколько различных направлений развития молодежных экстремистских формирований. Несмотря на кажущуюся внешнюю противоречивость, они подчиняются логике любой системы, проходя стадии становления, сохранения, стабилизации и дальнейшего развития, стремясь избежать хаоса и исчезновения.

Так, в отличие от традиционных сложноструктурированных объединений в среде молодых экстремистов (в основном в крупных городах) устойчиво прослеживается тенденция к объединению по «сетевому» принципу, предполагающему большую самостоятельность образующих сеть ячеек (молодежных экстремистских групп). Обычно действуя автономно, они могут консолидироваться для проведения групповых противоправных действий, создавая достаточно большие массы правонарушителей. В качестве координирующего звена, определяющего время и место проведения «акций», и связи ими используются коммуникационные системы, в первую очередь Интернет и мобильная телефонная связь. Значительное число входящих в группу лиц увеличивает возможности распространения преступной деятельности во времени и в пространстве: группа может дробиться, перемещаться по значительной площади, ее преступная деятельность может «захватывать» все новые территории и объекты.

Одновременно наблюдается процесс образования устойчивых формирований экстремистских сообществ с иерархической структурой, предпочитающих привлекать в свои ряды наиболее активную часть населения с акцентом на представителей молодежной среды. В целях повышения уровня конспирации построенные подобным образом молодежные экстремистские организации нередко разделяются на самостоятельные структурные подразделения со своими органами управления, представители которых непосредственно общаются друг с другом и вышестоящим центром управления. Структурных групп может быть много: боевики (исполнители); разведка; группа прикрытия, обеспечения безопасности, в которую могут входить как участники экстремистского формирования, так и посторонние лица, оказывающие содействие на регулярной основе.

С новыми формами организации деятельности экстремистских групп, организаций и сообществ роли их участников, в частности организатора формирования и лидера, могут трансформироваться. Не всегда организатор выполняет функции лидера, которым в силу ряда причин может стать иное лицо. Кроме организатора формирования и его лидера при подготовке к совершению преступления может выделяться организатор конкретного преступления (модератор), которому поручается организация подготовки и совершения отдельного акта (акции) либо серии действий (актов) при различной степени свободы выбора места, времени и объекта нападения. Необходимо отметить возросшую теоретическую подготовку организаторов и лидеров молодежных экстремистских объединений в вопросах, касающихся провозглашаемых ими взглядов и идеологии, их возросший интеллектуальный уровень.

Основу психологического познания личности преступника составляет анализ его мотивации. Имеются в виду, конечно же, не внешне видимые причины поведения отдельных лиц, совершающих террористические акты, а собственно мотивы — как смысл, субъективное значение такого поведения. Главный вопрос, возникающий здесь, видится в следующем: в чем выигрыш, в первую очередь психологический, от совершения соответствующих действий для самого виновного, в том числе и в тех случаях, когда он действует за материальное вознаграждение. Последнее обстоятельство выделено в связи с тем, что корыстные стимулы лишь внешне выглядят единственными мотивами, а под ними, в глубине, на бессознательном уровне, функционируют еще и другие, не менее мощные побуждения, которые достаточно часто являются ведущими мотивами.

По мнению опрошенных в ходе исследования сотрудников подразделений по противодействию экстремизму различных регионов России, основными порождающими экстремизм мотивами являются: меркантильный (материальный), идеологический, власти над людьми, желания преобразования и неудовлетворенности реальной ситуацией, интереса к новому виду деятельности, товарищеский, самоутверждения, молодежной романтики, героизма, игровой, привлекательности смерти¹Проведенное исследование включает в себя опрос 100 сотрудников подразделений по противодействию экстремизму..

Мотивация преступного поведения в целом имеет сложный многоуровневый характер. Сами по себе мотивы в значительной мере бессознательны, и поэтому их необходимо различать в зависимости от многих факторов, в том числе и от видовой принадлежности конкретного преступного акта.

Важно также отметить, что мотивы заметно отличаются в конкретных видах поведения экстремиста и террориста даже в рамках одного и того же преступного акта — разные его участники могут стимулироваться разными мотивами. Рассмотрим подробно основные мотивы подобного преступного поведения.

1. Меркантильный (материальный) мотив. Для большинства рядовых членов экстремистских и террористических организаций именно он является первостепенным. Это объясняется тем, что экстремизм, а тем более терроризм в форме агрессии, как и любая человеческая деятельность, представляет собой некий «оплачиваемый труд».

2. Идеологический мотив основан на совпадении собственных ценностей человека, его идейных позиций с идеологическими ценностями группы, организации или иной идейно-политической силы. Он возникает как результат вступления человека в некоторую близкую по духу общность. В таких случаях экстремизм становится не просто средством реализации некоторой идеи, а еще и своего рода «миссией» от имени данной общности. Идеологический мотив может иметь политический, религиозный, социальный, социокультурный и другой подтекст.

3. Мотив преобразования, активного изменения мира — это сильный мотив, связанный с пониманием несовершенства и несправедливости существующего мира и настойчивым стремлением улучшить, преобразовать его. Этот мотив больше всего присущи пассионариям и людям, которые профессионально занимаются экстремистской и террористической деятельностью. Для них такая деятельность и инструмент, и цель преобразования мира.

4. Мотив власти над людьми — один из наиболее древних и самых глубинных мотивов. Потребность во власти выступает главной движущей силой множества человеческих действий. Это желание занять доминирующую позицию в группе, руководить людьми, определять и регламентировать их деятельность. Через экстремистские действия, основанные на мотиве власти над людьми, личность утверждается и самоутверждается.

5. Мотив самоутверждения часто переплетается с желанием доминировать, подавлять и управлять окружающими. Такая потребность обычно связана с высокой тревожностью, которая снижается в случае доминирования в социальной среде, причем желание быть лидером в том числе может достигаться и с помощью грубой силы, уничтожения неугодных. Данный мотив обнаруживается в любом виде экстремистского поведения, тем более что давление на других часто обеспечивает личную безопасность и может быть обосновано идеологическими аргументами. Совершая преступные действия экстремистского и террористического характера, преступник демонстрирует то, на что он способен и что хотел бы показать другим (ум, бесстрашие, ловкость, технические навыки и т.п.), тем самым самоутверждаясь, т.е. в первую очередь доказывая самому себе, что все эти качества есть и у него.

6. Мотив интереса и привлекательности экстремизма и терроризма как сферы деятельности. Для определенного круга лиц, особенно из числа обеспеченных и достаточно образованных, подобная деятельность интересна просто как новая, необычная сфера занятий. Их занимают связанные с этой деятельностью риск, разработка планов, нюансы осуществления преступных действий.

7. В основе товарищеского мотива лежат разнообразные варианты эмоциональной привязанности — от желания отомстить за вред, нанесенный товарищам по борьбе, единоверцам, соплеменникам, родственникам, соратникам до стремления к участию в деятельности экстремистских и террористических организаций, когда, например, их членом состоит кто-то из друзей или близких. Люди, руководствующиеся этим мотивом, занимаются экстремистской и террористической деятельностью в основном под влиянием эмоций, совсем не вдумываясь, зачем и почему они это делают.

8. Выделяют такой мотив экстремистского и террористического поведения, как молодежная романтика и героизм, желание придать своей жизни и деятельности особую значимость, яркость, необычность. Зачастую оно сопровождается уходом от действительности в сказку, миф, где действуют бесстрашные герои, несущие людям добро и устам заливающие справедливость силой, а порой и немалыми жертвами.

9. Поиск романтики и героики переплетается у экстремистов и террористов с игровой мотивацией, потребностью в риске, опасных для жизни и свободы операциях, желании оказаться в необычной ситуации. Готовясь к преступным действиям, планируя их, подыскивая соучастников, совершая сами действия и уходя от преследования, преступник живет полной жизнью. Игра проявляется и в том, что он вступает в определенные, не характерные для других преступлений отношения с обществом, органами власти и правоохранительными органами, средствами массовой информации. Принимая на себя ответственность за совершенное преступление, субъект тем самым сообщает какую-то информацию о себе и с этого момента начинает новую игру, полную для него героики. Его положение становится более щекотливым, и он максимально мобилизует свои силы и старается проявить себя, чем в очередной раз самоутверждается.

10. К мотивам, порождающим преступную деятельность в экстремистских, но в большей степени террористических организациях. относят влечение отдельных людей к смерти, которое достигает у них той же силы, что и влечение к жизни. Влечение к смерти (некрофилия) объединяет значительную группу людей, решающих свои проблемы, максимально приближаясь к смерти. Для таких лиц характерна установка на силу как нечто разрушающее существование. Применение силы для них является образом жизни. Важно подчеркнуть, что данный мотив, как и большинство других, существует на бессознательном уровне и крайне редко осознается субъектом. Он часто бывает ведущим, что не исключает наличия других, дополнительных мотивов, например материальных.

Мотивацию преступного поведения в экстремистских и террористических организациях можно разделить на личную и групповую.

Личная модель выбора преступного повеления экстремистской направленности определяется присутствием следующих элементов:

• ранней социализации индивида в насильственной окружающей среде;
• отрицательной самоидентификации индивида;
• личных связей индивида с экстремистскими и террористическими организациями;
• конверсионного жизненного опыта индивида.

Групповая мотивация преступного поведения в экстремистских и террористических организациях характеризуется следующими признаками:

• наличием политической мотивации, которой может дополняться любой другой мотив;
• преследованием такой деятельностью «символических», а не инструментальных задач, адресацией своих «посланий» политическому руководству;
• систематичностью в планировании и организации экстремистской террористической деятельности, которая не является результатом бессмысленных и случайных либо социопатических характеристик группового поведения.

Нахождение в социальной группе способствует возникновению определенных мотивов поведения, их конкуренции, постановке новых целей и уходу от старых. При формировании мотивов и целей преступной активности в группе, как правило, происходят обмен мнениями, знаниями, опытом, а также взаимное убеждение и внушение, ускоряющие решимость совершить данное преступление.

Характер мотивации поведения каждого члена и всей группы в целом различается по силе и направленности. Сила мотивации зависит от взаимного влияния участников группы, их консолидации. Поскольку экстремистские, а тем баз ее террористические организации, как правило, стараются поддерживать конспирологический режим своей деятельности, они вынуждены быть сплоченными; за счет этого достигается усиление мотивированности поведения каждого участника. Направленность мотивации выражается через ориентацию личности на групповой успех и выполнение общего дела как условие собственного выживания. Это порождает исключительную преданность своей группе, переживания в случае утраты с ней связи. В подобных группах мотив нередко перемешается на саму деятельность — показать свою силу, бесстрашие, находчивость, умения.

На основании изложенного можно выделить основные факторы, влияющие на формирование мотивации преступного поведения в экстремистских и террористических организациях.

Экономические факторы. Здесь на первое место выступает имущественное неравенство, которое является первичной предпосылкой неудовлетворенности жизнью лиц, имеющих низкий материальный достаток. Анализ публикаций СМИ показывает, что значительное число граждан России живет с острым ощущением социального неравенства, вызванным большой разницей доходов населения, когда доходы подавляющего большинства населения в десятки раз ниже доходов небольшого количества людей.

Политические факторы мотивации преступного поведения заключаются в отчуждении подавляющей части населения от участия в реализации государственных функций и управления общественными процессами, иными словами, в отсутствии социального контроля граждан над процессами, происходящими в обществе и государстве. В настоящее время многие граждане независимо от политических убеждений не верят в способность и возможность органов власти управлять страной, в связи с чем перспективы сокращения преступности и коррупции, подъема промышленности и сельского хозяйства, уменьшения безработицы, решения межнациональных проблем, ликвидации перебоев с выдачей заработной платы и пенсий, укрепления армии и международного авторитета России большинством оцениваются негативно. Люди, особенно молодые, ищут виноватых в сложившейся ситуации, в качестве которых для них выступают лица другой расы, национальности, религии, вообще любой иной социальной группы, что является основной причиной совершения преступлений.

Нравственные и духовные факторы мотивации преступного поведения оказывают детерминирующее воздействие на рассматриваемый вид преступности, проявляясь, с одной стороны, в том, что слепая родительская любовь, прошение им любых неблаговидных поступков, безграничное потакание капризам подрастающего ребенка неблагоприятно влияют на воспитание подрастающего поколения и выступают условиями формирования крайне эгоистического образа мышления. С другой — использование при воспитании издевательств, брани и побоев влечет отчуждение подростка, способствует появлению озлобленности, обиды, даже агрессивности, что и становится почвой для экстремистских проявлений в отношении «виноватых» в плохой жизни.

Отдельно необходимо остановиться на факторах, обусловливающих совершение преступлений экстремистской направленности религиозными экстремистами. По мнению опрошенных экспертов, среди таких факторов наиболее значимыми являются следующие: объединение и устойчивое существование на почве религиозных идей групп лиц, массовое распространение религии, причем зачастую в форме нетрадиционных культов и учений, связанное с либерализацией духовной жизни, снижение доверия к традиционным религиям и их пассивность, потребность людей в вере, которая явилась бы не только ориентиром жизненного поведения, но и основой для объединения, поиск в религиозных учениях средств разрешения социальных конфликтов.

Образовательные факторы мотивации преступного поведения, относящиеся к сфере образования, характеризуются проблемой преобладания обучения над воспитанием. Учреждения системы образования сегодня практически не используют воспитательных инструментов воздействия на сознание обучающихся, а занимаются только передачей знаний и умений, относя воспитание к прерогативе семьи. Кроме того, даже при осуществлении учебного процесса учреждения образования не передают подрастающему поколению интеллектуальных и поведенческих навыков терпимости по отношению к нетрадиционным и просто иным религиозным учениям, нетрадиционным духовным ценностям, представителям иных национальностей и т.д. Все это приводит к отклоняющемуся, вплоть до преступного, поведению молодежи.

Правовые факторы мотивации преступного поведения связаны с законодательной, правоохранительной и правоприменительной деятельностью. Прежде всего, они относятся к законодательной функции обеспечения безопасности и конституционного строя. Сюда относятся такие факторы, как отсутствие у правоохранительных органов возможности реального контроля за поведением граждан в целях выявления экстремистски настроенных субъектов без нарушения их конституционных прав и свобод, сложность определения и признания конкретно совершенных преступлений экстремистской направленности в качестве таковых ввиду определенных проблем, связанных с организационной деятельностью правоохранительных органов, а также слабые оперативные позиции в сфере борьбы с преступлениями экстремистской направленности.

Социально-психологические факторы, связанные непосредственно с мотивацией преступного поведения экстремистской направленности, характеризуются следующим. В отличие от обычных групп подростков, совершающих хулиганские действия или акты вандализма, как правило, с целью «поразвлечься», неформальные экстремистские молодежные группировки осуществляют свои противоправные действия, базируясь на определенной идеологии. В качестве основного тезиса может выступать такой: «для преодоления всех политических и экономических проблем в стране необходимо создание «чисто национального» государства». Причем идея чистого государства присуща не только скинхедам, но и религиозным экстремистам исламского толка, призывающим в свою очередь к созданию чистого государства на религиозной (мусульманской) основе. Совершенно ясно, что поведение, мотивированное указанными идеями, имеет строгую ориентацию, нацеленную в данном случае против лиц иной национальности или религии. Сюда же примешивается и ненависть к существующей власти, которая, по мнению агрессивно настроенных субъектов, попустительствует жизнедеятельности «виновников» всех российских бед, что приводит в свою очередь к еще более широкому распространению экстремистских идей. Именно они становятся фундаментом образования так называемой молодежной «субкультуры», проявлением и формой существования которой являются, в частности, и неформальные экстремистские молодежные группировки, влияние которых на преступность экстремистской направленности достаточно велико.

Оперативно-розыскная характеристика лиц, совершивших преступления экстремистской и террористической направленности, отличается тем, что современные организации, нацеленные на проведение вышеназванной деятельности, представляют собой сложную, многоуровневую систему, включающую ряд типовых звеньев. Соответственно и состав участников неоднороден, многолик и многообразен. Личностные особенности экстремистов и террористов будут заметно отличаться в зависимости от конкретного вида их активности. К экстремистской и террористической деятельности может привлекаться круг лиц из самых разных социальных слоев, причем как непосредственно к экстремистским и террористическим актам, так и к обеспечению их функционирования на всех необходимых уровнях.

Большинство таких организаций имеют четко выраженные структурно-функциональные блоки, связь между которыми осуществляется строго ограниченным числом лиц. Каждый из блоков (пропагандистский, боевой, обеспечивающий) формируется людьми с соответствующими способностями и биографией.

По нашему мнению, подобные организации имеют следующую структуру: организаторы, исполнители и группа обеспечения.

Ядром экстремистских и террористических организации являются организаторы (дилеры), разрабатывающие конфессиональные или философские обоснования террора против конкретных лиц или социальных, национальных или религиозных групп. Организация может быть представлена в виде партийной структуры, религиозного объединения, клуба.

Основные мотивы лидеров таких организаций направлены на радикальное изменение власти, политики, экономики, бизнеса, преступной среды во имя собственных эгоистических политических, идеологических и экономических целей. Как правило, указанные мотивы завуалированы лозунгами о борьбе за интересы соответствующих слоев населения и разрешение их накопившихся социальных, национальных, религиозных и иных противоречий. Этот прием широко используется в обычной политической борьбе, но он является особо распространенным в организационной террористической деятельности.

Проведенное исследование показало¹Для изучения психологических особенностей лиц, совершивших террористические акты, был проведен анализ приговоров, обвинительных заключений, иных документов, отражающих оперативно-служебную деятельность ОВД России, по ст. 205, 205.1, 205.2, 206. 208. 211, 277, 278, 279, 360 УК РФ (79 уголовных дел) в отношении 157 лиц., что лидерами террористических организаций, как правило, являются мужчины с высшим и незаконченным высшим образованием (80%) в возрасте 30-40 лет (85%). Таким образом, можно говорить о том, что позиции лидеров чаще занимали состоявшиеся, хорошо образованные люди. Как правило, место в иерархии террористической организации соотносится с возрастом террориста: руководители и организаторы старше исполнителей. Обращает на себя внимание тот факт, что большинство (76%) нигде не работали, хотя многие имели профессию. Половина из них имеют семьи (55%), большинство ранее не были судимы (73%).

Исполнители (боевики) лица, способные выполнить (сознательно или не осознавая действительной цели своих действий) силовые акции. Как правило, ими движут меркантильные (материальные) мотивы. Для большинства рядовых членов террористических организации именно они являются первостепенными. Ведь терроризм, как и любая человеческая деятельность, представляет собой на определенном уровне оплачиваемый труд. Кроме того, им присуще стремление к самоутверждению, господству» над другими людьми.

Исследованием установлено, что чаще всего исполнителями террористических актов являются мужчины (76%), реже — женщины (22%). Достаточно высокий процент участия женщин можно объяснить тем, что они в силу присущих им особенностей нервной деятельности (более высокая подвижность, эмоциональность, возбудимость и т.д.) легче поддаются идеологическому (психопрограммирующему) воздействию. В то же время женщина меньше вызывает подозрений, нежели мужчина. Зачастую прикрытие, внедрение и проведение террористических актов для женщин — задача менее сложная, чем для мужчин, исходя из социального статуса женщины в обществе. Кроме того, женщина вызывает больше сочувствия, даже когда она безжалостно лишает жизни ни в чем не повинных людей.

Возраст лиц привлеченных к уголовной ответственности за подготовку и проведение террористических актов (исполнителей) выглядит следующим образом: от 16 до 19 лет — 5% общего количества изученных лиц, привлеченных к уголовной ответственности подготовку и проведение террористических актов; 20—24 года — 15%; 25—29 лет — 23; 30—34 года — 24; 35—39 лет — 16; 40—44 года — 15; 45 лет и старше — 2%.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что возрастные рамки людей, занимающихся террористической деятельностью в среднем 25-35 лет, т.е. наиболее дееспособные, активные в умственном и физическом плане люди.

Образовательный уровень является существенной характеристикой личности. Неполное среднее образование имеют 4%, среднее — 48, среднее специальное — 25, высшее — 4% всех осужденных за преступления террористической направленности.

Проведенное исследование показало, что осужденные за терроризм лица на протяжении нескольких лет нигде не работали (95%) и не имели постоянного источника доходов. Вероятно, причинами такого отношения к труду могут быть следующие обстоятельства: трудности с устройством на работу, отсутствие рабочих мест; личностные особенности, не позволяющие человеку регулярно трудиться; длительная связь с террористической организацией, выполнение ее заказов.

На момент совершения преступлений 67% привлеченных к уголовной ответственности лиц преступление совершили впервые. 33% были ранее сулимы. Таким образом, большинство осужденных за террористические преступления — это люди, которые впервые привлекаются к уголовной ответственности. По данным Ю.М. Антоняна, сам факт попадания в тюрьму не является для террориста «престижным», не входит в систему его ценностей. Важным представляется тот факт, что среди осужденных за террористические преступления больше пособников и исполнителей и меньше организаторов. Отличительным моментом террористических преступлений является то, что они совершаются, как правило, группой лиц, многие террористы сами признают себя пособниками и исполнителями²Природа этнорелигиозного терроризма / Под редакцией Ю.М. Антоняна. М.: Аспект-Пресс. 2008..

Если говорить о национальных особенностях, то здесь преобладают уроженцы Северного Кавказа: чеченцы — 32%, осетины — 20, ингуши — 27, русские — 9, другие — 12%. Самыми активными среди террористических организаций, действующих на территории нашей страны, являются мусульманские группировки.

Из числа лиц, привлеченных к уголовной ответственности. 59% были холосты (не замужем); 41% — женаты (замужем).

Группа обеспечения. Набор в нее осуществляется из числа лиц, сочувствующих террористической организации, разделяющих радикальные и экстремистские взгляды; родственников лиц. уже состоящих в террористических организациях, осужденных за преступления террористического характера, убитых в ходе контртеррористических операций. Это может быть человек, проживающий в нужном месте или работающий на определенной позиции, имеющий определенные связи или знакомства. Далее под каждую конкретную операцию из запаса выбираются необходимые люди и привлекаются к подготовке и проведению террористического акта. Мотивация этой категории террористов также весьма разнообразна; от самоутверждения, молодежной романтики и героизма, мести до корыстных мотивов, которые могут вытеснять идейные и переплетаться с ними.

Проведенное сравнение по возрастному составу лиц, отнесенных к группе обеспечения террористических актов, выглядит следующим образом: от 16 до 19 лет — 4% общего числа изученных лиц, привлеченных к уголовной ответственности за подготовку и проведение террористических актов; 20—24 года — 11; 25—29 лет — 25; 30— 34 года — 23; 35—39 лет — 19; 40—44 года — 15; 45 лет и старше — 3%.

Приведенные данные свидетельствуют о том, что возрастные рамки людей, занимающихся пособничеству террористической деятельности, — в среднем 25—40 лет, это активные в умственном и физическом плане люди.

Анализируя данные по уровню образовании, мы можем отметить, что неполное среднее образование имеют 2%. среднее 41. среднее специальное — 29, высшее — 9%. Поэтому выдвигаемые иногда предположения в привлечении к террористической деятельности, — малограмотных лиц представляются сомнительными.

Проведенное исследование показало, что среди осужденных за пособничество террористам большое число лиц, нигде не работающих (75%). Вероятно, как и в предыдущей группе, сказываются проблемы с трудоустройством и материальная поддержка террористической организации.

На момент совершения преступлений 61% привлеченных к уголовной ответственности лиц преступление совершали впервые, 39% были ранее судимы. Таким образом, большинство осужденных за террористические преступления — это люди, которые впервые привлекаются к уголовной ответственности.

Национальный состав: чеченцы — 35%, ингуши — 29, осетины — 16, русские — 8, другие — 12%. Как и предыдущей группе, среди пособников террористических актов преобладают уроженцы Северного Кавказа.

Из числа лиц, привлеченных к уголовной ответственности, 56% были холосты (не замужем); 44% — женаты (замужем).

Общей чертой членов террористических организаций можно назвать тенденцию к экстернализации, поиску вовне источников (виновников) личных проблем. Такая черта является психологической основой для сплачивания террористов и принадлежит к числу ведущих. Она убедительно объясняет собственные недостатки и ошибки недостатками других людей. Такие люди не признают себя источником собственных неудач.

Другие характерные психологические черты личности террористов (прежде всего исполнителей) — постоянная оборонительная готовность, чрезмерная поглощенность собой и незначительное внимание к чувствам других. Эти черты связаны с паранойяльностью террористов, которые склонны видеть постоянную угрозу со стороны других и отвечать на нее агрессией. Паранойяльность у террористов сочетается с ригидностью, «застреванием» эмоций и переживаний, которые сохраняются на длительный срок даже после того, как исчезла вызвавшая их причина.

Многим террористам присущ нарциссизм, который, не получая должного удовлетворения, ведет к недостаточному чувству самоуважения. Эта черта наблюдается как у политических, так и этнорелигиозных террористов. Они убеждены в своем совершенстве, в своих выдающихся личных особенностях и превосходстве над другими благодаря своей принадлежности к этнорелигиозной группе.

При нарциссических установках люди воспринимают мир черно-белым, а все причины своих неудач и ошибок видят только в окружающем их обществе, они уверены, что все эти причины никак не могут быть порождением их собственной группы.

Большинство лиц, склонных к терроризму, обладают явной эмоциональной неустойчивостью, для них характерны эмоционально насыщенные ассоциативные образы. Они склонны скорее действовать, чем осмысливать происходящее и строить обоснованный прогноз. Для них характерны предвзятость оценок, низкий порог терпимости.

Среди террористов немало встречается лиц, для которых участие в терактах, это игра: с обстоятельствами, врагами, правоохранительными органами, судьбой. Особенно это характерно для молодых людей. Террористический акт воспринимается как захватывающая игра, иена которой может быть жизнь.

Большинство этнорелигиозных террористов принадлежат к закрытому типу личности. Им присущи нетерпимость к тем, кто думает иначе, они исключают всякую критическую мысль и свободу выбора. Следствием такой закрытости являются узость, односторонность взглядов, ведущая к максималистской абсолютизации частного, совершенно не учитывающего другие позиции и представления.

Психологические особенности личности террориста во многом определяются тем, что он непосредственно соприкасается со смертью, которая влияет на его психику. Смерть притягивает и определяет поведение, в том числе через потребность вновь напитывать чувства от соприкосновения с ней.

Анализ материалов исследования позволил вскрыть еще один общий фактор в развитии личности террориста — психологическую ущербность, некий дефицит чего-либо в его жизни, корни которого иногда прослеживаются с самого раннего детства. Такой путь психического развития ведет к потребности в гиперкомпенсации дефицита по ходу взросления и достижения зрелости.

Из автобиографий и других источников известно, что у многих террористов в детстве были убиты близкие родственники. С одной стороны, вследствие этого возникало стремление к мести, с другой — атмосфера эмоционального дефицита, в которой рос будущий террорист.

Дефицит, приводящий к той или иной ущербности, может возникать в различных сферах: личных, семейных, социальных, экономических, политических. Соответственно они порождают разные психологические корни террора. Однако есть основной общий фактор, объединяющий разные варианты в единый механизм, — это внутренняя неспособность преодолеть эту проблему. Человеку не хватает внутреннего потенциала на компенсацию дефицита адекватными ему средствами, поведение становится неадекватным и деструктивным.

Часто, лица, занимающиеся террористической деятельностью, имеют склонность к фанатизму. Им свойственны сложившиеся убеждения, они могут иметь разное образование, от полного его отсутствия до окончания престижных университетов и наличия ученых степеней. Как правило, они имеют обостренное чувство социальной справедливости, возможно присутствие акцентуированных черт характера и психопатий. Основной мотив самопожертвования — переживание за судьбу своего народа, ненависть к народу — противнику, причем не только к его политическим лидерам, вооруженным силам, но ко всем представителям. Здесь имеет место отчуждение, безысходность, ненависть, одновременное сочетание в комплексе ощущения слабости и возможности проявления силы.

Результаты проведенного исследования³Аналитический обзор «Мотивация преступного поведения в террористических и экстремистских организациях, истоки формирования террористических и экстремистских организаций». ВНИИ МВД России. 2004 г. позволяют сделать вывод об особенностях субъекта преступлений экстремистской направленности. В отличие от людей, занимающихся террористической деятельностью, в подавляющем большинстве это молодые люди в возрасте от 14 до 20 лет (в редких случаях до 25-30 лет), выступающие членами неформальных молодежных экстремистских группировок. Именно этот признак преступности, т.е. ее молодежный характер, выступает характерным для преступности изучаемого вида. Проведенное исследование показывает, что подростки и молодежь составляют основную часть от общего числа лиц, совершающих рассматриваемые преступления. Они имеют, как правило, низкий образовательный уровень, что неудивительно, учитывая их возраст. На момент совершения преступления они либо обучаются в школе, ПТУ, техникуме, колледже, в вузе, либо нигде не учатся и не работают. Практически никто из виновных ранее не судим. Субъектами преступлений, как правило, выступают лица мужского пола, однако членами неформальных молодежных экстремистских группировок наряду с молодыми людьми являются и девушки.

На преступления экстремистской направленности оказывает влияние широкая совокупность явлений, взаимодействующих с проявлениями экстремизма, под которыми следует понимать причины и условия, порождающие, способствующие либо препятствующие порождению или изменению экстремизма в целом или отдельных его форм. Необходимо также учитывать, что преступления экстремистской направленности, как уже говорилось выше, совершаются в большинстве своем молодыми людьми — несовершеннолетними и молодежью.

Проведенные исследования⁴Аналитический обзор «Молодежный экстремизм в крупных и средних городах России: состояние и тенденции». ВНИИ МВД России. 2007 г. свидетельствуют о росте негативного влияния на молодежную среду неформальных объединений экстремистской направленности. Важнейшим обстоятельством является то, что для молодежи экстремистские действия — это всегда групповой процесс. Для лучшего представления приведем следующие данные: согласно уголовной статистике молодые люди совершают более 60% всех зарегистрированных преступлений; только 6-8% молодых людей, совершают преступления в одиночку, остальные — в составе группы; более 80% молодых жителей средних и крупных городов России позиционируют свою приверженность к тем или иным неформальным молодежным объединениям. То есть двое из трех молодых людей совершивших преступления, и пятеро из семи. совершивших административное правонарушение, позиционируют свою принадлежность к различным неформальным молодежным объединениям. А среди тех, кто совершал экстремистские действия, к тем или иным организациям причисляют себя все.

Действия экстремистских неформальных молодежных объединений часто носят скандально политизированный характер и поэтому привлекают пристальное внимание СМИ. Подробное освещение совершаемых такими группами или членами этих групп преступлений приобретает резонансный характер, что чаще всего отражает динамику политической борьбы, но не способствует их скорейшему раскрытию.

В настоящее время под неформальными объединениями молодежи понимаются группы, обеспечивающие своим членам (как правило, молодым людям) возможности самореализации в соответствии с их запросами; эти группы могут быть как трансляторами определенной сложившейся субкультуры (например, хиппи, панки, байкеры и т.п.), так и формироваться как выразители нового субкультурного направления (например, хип-хоп). Членство в этих объединениях не является фиксированным, достаточно часто массовые акции проводятся членами различных объединений совместно, переход из одного объединения в другое — обычное дело.

Комплексный портрет террориста-смертника. Самым страшным орудием террора являются террористы-смертники или, как их еще называют в западных средствах массовой информации, шахиды. «Исламский энциклопедический словарь» определяет «шахида» как человека, «пожертвовавшего собой за веру, погибшего мученической смертью». Шахид, согласно исламу, — это человек, погибший за свою веру. Именно за веру, а не за какие-либо политические, экономические и другие мирские выгоды. Смерть за веру наступает только в том случае, когда мусульманин находится в состоянии защиты, борьбы против сил, пытающихся насильственным путем уничтожить ислам.

Согласно мусульманскому вероучению, шахид достигнет после смерти самого высокого уровня рая и будет пребывать с пророками и праведниками. Шахиды считаются почитаемыми умершими людьми, которые пожертвовали ради веры своей жизнью.

Ислам запрещает самоубийство, считая это смертным грехом, однако в лагерях по подготовке террористов-смерти и ков такое противоречие объясняют тем, что шахид — это не самоубийца, а мученик за веру, погибший в ходе «священной войны» — джихада, в ходе которой человек умирает, убивая врагов Аллаха. В этом случае самоубийство превращается в исташахед — угодный всевышнему акт самопожертвования, во время которого самоубийца мгновенно приобретает статус святого мученика и переносится в рай.

Один инструктор ХАМАСа так объяснил суть подготовительной работы с «шахидом»: «Мы фокусируем его внимание на предстоящей встрече с Аллахом и пророком Мухаммедом, на вечном блаженстве в райском саду, на возможности ходатайствовать за своих близких, на семидесяти двух девственницах, которые ждут его в раю, а также на необходимости борьбы с Израилем за освобождение Палестины. Последовательность этих вопросов очень важна, и мы строго придерживаемся такого порядка».

Генезис формирования и динамики поведения «вовлеченной» личности напрямую зависит от таких факторов, как воспитание, образование, мироощущение, возможности самореализации в современной жизни, общества, которое окружает данную личность. Механизм террора заложен в человеке очень глубоко, замаскирован пластами словесных обоснований. Чаще всего террористическим действиям дает толчок чувство безвыходности из той ситуации, в которой оказалось некое меньшинство, психологический дискомфорт, который побуждает его оценивать свое положение как драматическое. Всех членов различных террористических группировок объединяет слепая преданность членов организации ее задачам и идеалам. Можно подумать, что эти цели и идеалы мотивируют людей к вступлению в организацию. Но это оказывается совсем не обязательно. Цели и идеалы служат рациональному объяснению принадлежности к данным организациям. Настоящая причина — сильная потребность во включенности, принадлежности группе и усилении чувства самоидентичности.

Террористический акт не заканчивается смертью «шахида» и гибелью людей, убитых при взрыве. После этого организаторы акта начинают активную пропагандистскую кампанию, прославляющую героя. Они распространяют видеокассету с его последним обращением к Аллаху и призывом следовать по такому же пути. Его самопожертвование становится темой проповедей в мечетях и воспевается в тысячах листовок и газетных публикаций, в его честь слагаются стихи и песни.

Семья «шахида» отмечает его смерть так же торжественно и весело, как празднуют свадьбу. Многочисленные гости поздравляют родителей, братьев и сестер. Мать радостно завывает, славя Аллаха, который даровал такую честь ее семье. Разговоры сосредоточены на одной теме — о блаженстве, которое сейчас испытывает «шахид баталь» (мученник-герой) в райском саду.

К.А. Капитонов пишет, что один чудом уцелевший террорист-смертник признался: «Время подготовки к операции было самым счастливым в моей жизни. Мы постоянно молились, читали друг другу стихи Корана и находились в состоянии непрерывного веселья. Мы предвкушали скорую встречу с пророком Мухаммедом. Сомнения были нам неведомы. Мы знали, что место в райском саду уже приготовлено для нас. Существуют и другие пути участия в джихаде, но путь «шахида» — самый сладостный...»

Еще одно явление, на которое следует обратить внимание, — это позиция многих родителей, позволяющих своим детям становиться «шахидами» и даже подталкивающих их к этому. Часто во время демонстраций дети надевают на себя вещи, имитирующие пояса с взрывчаткой, и другие атрибуты террористов. Очевидно, что подобные явления оказывают разрушительное влияние на детей, с самого раннего возраста впитывающих идеологию террора и насилия.

В то же время современный суицидальный террор имеет отличительные особенности. Часто современные террористы-смертники «представляют собой просто живых носителей взрывчатки, не подозревающих о своей судьбе». Такие террористы стали реальностью в связи с широким использованием методики психологического программирования людей и психохимических средств. Кроме того, осуществляется взаимодействие спецслужб с террористическими группировками. «Как показывает новейшая история нашей страны, «слепым» исполнителем теракта можно сделать представителя любой этнической группы, возраста, социального положения».

В 1980-1990 гг. типичные террористы-самоубийцы были в возрасте 18-27 лет. Как правило, они являлись выходцами из бедной семьи, их подавляющее большинство — это люди мало образованные и имевшие в детстве психологические проблемы (чрезмерная застенчивость и (или) агрессивность). «Примерно в 95% случаев в последние годы перед совершением теракта он испытывал прилив религиозных или революционных чувств и становился членом экстремистских организаций».

Но со временем ситуация изменилась, сегодня террористам и самоубийцами могут стать представители абсолютно любого слоя общества. Например, большинство из тех 19 человек, которые совершили террористический акт 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке, — это люди из достаточно состоятельных и обеспеченных семей, которые получили достойное образование в престижных университетах. Также среди террористов-смертников встречаются женщины, имеющие грудных детей. Самому младшему из самоубийц было всего лишь 15 лет, а самому старшему — 52 года.

Сотрудник Центра стратегических исследований имени Яффе (в прошлом высокопоставленный офицер Службы общей безопасности — ШАБАКа) Нахман Таль подчеркивает различия между террористами-смертниками времен «Интифады аль-Акса» и периода после подписания Норвежских соглашений. По его словам, среди нынешних «живых бомб» большой процент людей с высшим образованием. Стало больше студентов, в особенности из университета Наджах в Шхеме (Наблус).

Из опубликованных в конце 2005 г. Международным институтом контртеррористической политики результатов интервью с семью представителями неудавшихся террористических актов, которые были в роли смертников (5 женщин и 2 мужчин), стало известно, что все они происходили из больших и дружных семей. Четыре человека из опрошенных вышли на контакт с террористическими группировками самостоятельно, а остальных нашли подобные организации.

По мнению многих специалистов, никто из террористов-смертников не имеет ярко выраженной психологической склонности к самоубийству. Их образовательный и имущественный уровень самый разный. Таков же и социальный статус. Единственное, что их объединяет, — это неистовая религиозность и убежденность, что миссия, для которой они избраны, абсолютно законна с точки зрения ислама. Они знают наизусть большие отрывки из Корана и хорошо разбираются в тонкостях мусульманского законодательства. Однако их представления о христианстве связаны в основном с эпохой крестоносцев. Они убеждены, что Запад испытывает страх перед исламом и что конечная победа над всеми его врагами обещана Аллахом. Их главным аргументом в дискуссиях на эту тему служит утверждение «Так написано в Коране».

Современные исследователи проблем терроризма полагают, что как у женщин, так и у мужчин, обычно попадающих в ряды террористов-смертников, помимо идейной основы в их поведении, которой в принципе можно оправдать любые политические и иные цели, существует множество общих психологических черт. Так, по мнению американских психологов Д. Хоргана и М. Тэйлора, террористами, как правило, становятся либо неуверенные в себе люди, либо агрессивные личности, неспособные достичь своей цели ненасильственным путем. Вступив в террористическую организацию, они оказываются отрезанными от остального общества, с головой погружаясь в мир ее стереотипов, штампов и ценностей. Уход из террористической организации маловероятен, потому что они обычно теряют способность критически оценивать реальность и, кроме того, «измена» терроризму сама по себе может быть чревата убийством самого «предателя».

Как ни парадоксально, но для многих террористов очень характерной психологической чертой является глубинный страх смерти. По мнению специалистов, именно пытаясь победить собственный страх, террористы стремятся к смерти — своей и чужой. В детстве или юности потенциальные смертники или смертницы могут проявлять (или вынуждены это делать в силу различных обстоятельств) повышенный интерес к теме смерти, а во взрослой жизни они сознательно выбирают так называемый смертельный вариант самореализации. Вместе с тем террористы не всегда представлены единой психопатологической группой, и далеко не все террористы являются психически больными людьми. В ряды террористов нередко попадают слабые люди с повышенной тревожностью, живущие в ожидании «неизбежных» неприятностей, агрессии, нападения, которые чувствуют себя в относительной безопасности только в обществе таких же, как они.

Еще одна общая черта террористов — нарциссизм, как правило, групповой, который заключается в ощущении гордости за то, что они принадлежат к какой-либо (национальной, этнической, религиозной и т.д.) группе. Человек, идущий на смерть ради абстрактной цели, обычно считает себя едва ли не «посланником свыше», «вершителем судеб», исполнителем собственного «высокого предназначения». Он уверен, что ему суждено стать спасителем хотя бы для ограниченной группы людей. Окружающий мир для террористов сужается до очень простых и абсолютных понятий: «черное — белое», «мы — они», «хороший — плохой». Психологи подтверждают версию о том, что в большинстве случаев террорист-смертник имеет психологическое развитие ребенка в возрасте 7-9 лет. Однако среди психологов существуют различные подходы к этому явлению. Профессор А. Мерари из университета Тель-Авива пишет, что террористов-смертников нельзя подвести под один единый демографический или психологический профиль. Он утверждает, что организация не из каждого человека может сделать смертника. Задача рекрутеров — обнаружить тех, кто склонен к самопожертвованию, а затем усилить эту склонность. При этом могут быть использованы как религиозные, так и патриотические мотивы. Мерари считает, что смертник — это почти всегда последнее звено в длинной организационной ячейке. Когда принято решение о совершении теракта, требуется совершить несколько операций: выбрать цель, собрать информацию, найти кандидата на теракт, обеспечить его физическую и «духовную» подготовку, создать взрывное устройство. Как правило, смертники — это не фанатики, а инструмент в руках лидеров группировок для получения ощутимой пользы.

Датский исследователь М. Таарнби из университета Ааркус (Дания) считает, что в подготовке террориста-смертника религиозные предписания, политические заявления, социальные условия имеют вторичное значение. Он делит смертников на два противоположных типа. Первый — это идеалисты, похожие на тех, в отношении которых у общества сложился термин «фанатики». Смертники второго типа мотивированы персонально. В отличие от первых смертники второго типа являются искусственно созданной конструкцией. Однако использование религии усиливает воздействие на сознание смертников обоих типов.

Профессор Я. Росс из университета Балтимора, напротив, придерживается мнения, что тип террориста-смертника формируется группой социальных и психологических факторов. Социальные факторы включают политический и экономический уровень развития общества, историко-культурные условия, степень недовольства и обид граждан, вектор направленности обид, эффективность контртеррористических мероприятий. Я. Росс считает, что модернизация, демократия и социальные проблемы создают структурные условия, которые способствуют терроризму. Он полагает, что города обеспечивают мошной потенциал для накопления социальных проблем, здесь доступно оружие и взрывчатые вещества. Эти структурные факторы взаимодействуют с психологическими факторами предрасположенности отдельных лиц, все это провоцирует терроризм. Я. Росс выделяет несколько факторов, способствующих экстремизму: боязнь остаться невостребованным, сильное эго, депрессия, чувство вины, агрессия — кризис общества, рост числа тех, чья личность пострадала. В обществе растет ненависть к определенным лицам или символам. Я. Росс уверен: кризис в обществе при взаимодействии со структурными факторами способствует росту уровня насилия. Он пишет, что число терактов, выполненных смертниками, выше там, где в обществе более развиты ассоциативные стремления — склонность людей объединяться в группы, так как группе легче повлиять на человека и укрепить его желание совершить теракт, более того, человек соотносит себя с ценностями, превалирующими в данной группе.

Профессора Б. Хоровиц и Л. Веллс из университета Виржинии полагают, что социальная база, из которой опытным вербовщикам лучше всего набирать смертников, — круг друзей, семьи; также легче им завербовывать в ряды смертников того, кто стремится отомстить своим обидчикам в лице властей, оккупантов. Террорист полностью осознает, что, если он не погибнет, планируемая атака не будет совершена. Он не может выполнить свою миссию и остаться при этом в живых. По ряду причин смертников очень выгодно использовать радикальным организациям. Исполнитель способен контролировать время и место атаки для причинения максимального ущерба. Как правило, акция смертника привлекает повышенное внимание СМИ, что позволяет заявить о себе той или иной группировке.

К основным методам вовлечения в террористическую деятельность, на территории РФ сопровождаемую самопожертвованием и использующуюся в настоящее время боевиками в республиках Северного Кавказа, В.И. Кикоть и И.К. Мельник относят следующие.

1. Использование людей склонных к фанатизму. В некоторых случаях их подбирают в процессе религиозного обучения и во время проповедей, другие приходят сами. Один из духовных лидеров сил джихада — Фатхи Шикаки (был убит израильтянами в 1995 г. результате спланированной операции) говорил так об одном из методов вербовки «шахидов»: «...к нам приходят люди и говорят, что способны на акцию, я их отговариваю. Если они продолжают настаивать, я с ними соглашаюсь». Эти люди действуют на основании сложившихся убеждений, могут иметь разное образование, от полного его отсутствия до окончания престижных университетов и наличия ученых степеней. Как правило, они имеют обостренное чувство социальной справедливости, возможно присутствие акцентуированных черт характера и психопатий. Основной мотив самопожертвования — переживание за судьбу своего народа, ненависть к народу-противнику, причем не только к его политическим лидерам, вооруженным силам, но ко всем представителям. Здесь фигурирует явление, которое мы называем «субъективно-личностный экстремистский синдром» — отчуждение, безысходность, ненависть, одновременное сочетание в комплексе ощущения слабости и возможности проявления силы. Характерно, что многие террористы-фанатики мало задумываются о социальных последствия своей деятельности.

2. Использование национально-психологических особенностей и трагических личных ситуаций. Активизация личных мотивов к активной мести у лиц, вступивших на путь самопожертвования, происходит в случаях, когда в семье есть пострадавшие в процессе противостояния с противником. Это касается и мужчин и женщин. Однако в отношении женщин на Кавказе ведется целенаправленная обработка, которая на основании положений искаженного ислама, общей атмосферы отношения родственников и ближайшего окружения способствует созданию сложных, а порой невыносимых условий дальнейшей жизни, подталкивая на путь участия в террористической акции, сопровождаемой самопожертвованием. Не последнюю роль в принятии подобного решения играет и материальный фактор. Так, например, брат сестер Ганиевых, продавший их в банду, после совершения сестрами террористической акции получил за каждую «гонорар» в размере полутора тысяч долларов, а З. Мужахоевой, прошедшей подготовку для самоподрыва в центре Москвы, бандиты обещали погасить долг перед родственниками.

3. Индивидуальная обработка и постепенное втягивание в террористическую деятельность. Система подбора последователей псевдоваххабитской веры осуществляется, как и в любой секте, с помощью ее активных представителей, которые намечают объекты для воздействия в любом месте, где происходит общение. При этом используются лица, имеющие так называемые пограничные состояния психики, повышенную внушаемость, акцентуации некоторых черт характера, позволяющие индуцировать определенные идеи и модифицировать поведение человека в нужном направлении. Наметилась тенденция к исламизации представителей славянского населения.

В процессе дальнейшей, уже боевой, подготовки смертников лежат изнурительные тренинги, в ходе которых происходит трансформация личности, человек становится другим. В исламе есть ответы на любые вопросы. Что должен делать человек — так это повиноваться правилам и не задавать вопросов. Обучение мучеников аллаха (за исключением изучения положений Корана о радости самопожертвования ради Аллаха), таково, что не только молодежь, но и взрослое население мало знают об окружающем их мире.

4. «Крушение личности». Самый жестокий метод принуждения к террористической деятельности. Это своеобразная «вербовка в лоб», которая основывается на поиске потенциальной жертвы, ее захвате, физическом издевательстве в случае несогласия с прямым предложением стать на путь террористки-смертницы. Ломка психики жертвы путем насилия над ней осуществляется действующими членами незаконных вооруженных формирований. В результате происходит осознание, что дальнейшая жизнь может стать невыносимой, происходит обрушение надежд и планов. Причиной выбора жертвы является ее интерес к исламу, арабскому языку, определенные личные качества, которые заранее подмечают пособники террористов, осуществляющие роль «экспертов». В случае когда намеченный кандидат не соглашается с требованиями бандитов, его могут отпустить, отслеживая дальнейшую судьбу и ожидая удобного момента, чтобы повторить свое предложение.

Участие женщин в суицидальном терроре. Во многих западноевропейских странах в последние десятилетия XX в. женщины составили от одной четверти до половины всего состава террористических группировок: в Германии — 47%, в Италии — 44, во Франции — 46, в Испании — 21% и т.д. Террористические группы, состоящие исключительно из женщин, были образованы непальскими маоистами и «Рабочей партией Курдистана». Особенно много женщин насчитывают террористические структуры, созданные в Германии, Латинской Америке и Палестине. Во многих случаях именно женщины создавали террористические структуры и руководили ими. В частности, они стояли у истоков таких известных организаций, как итальянские «Красные бригады», «Японская красная армия», американская «Единая армия освобождения».

Долгое время начальником штаба и фактически организационным руководителем и вдохновителем баскской сепаратистской группировки ЭТА («Родина и свобода басков») была женщина. Мексиканская левоэкстремистская организация EZLN, более известная как «Союз сепаратистов», долгое время управлялась женщиной под именем Командор Рамона. Значительную роль в создании и деятельности действовавшей в ФРГ «Фракции красной армии» (RAF) играли две женщины: Ульрика Майнхофф и Гудрун Энслин. Более того, в RAF женщины были не только идеологами и лидерами, они составляли до 80% состава группы, которая рассматривалась как символ и эталон «левого терроризма» в Западной Европе.

В 1970-е гг. был опубликован ряд исследований, авторы которых утверждали, что для подавляющего большинства психически здоровых женщин невозможна сама мысль об убийстве невинных людей, в том числе детей, с помощью варварских террористических методов. Считается, что женщины милосерднее, жалостливее и слабее «боевым духом», чем мужчины. Тем не менее реальность сегодняшнего времени убеждает, что это далеко не всегда так. Наоборот, женщины в силу присущих им особенностей нервной деятельности (более высокая подвижность, эмоциональность, возбудимость и т.д.) быстрее мужчин становятся агрессивными, идея уничтожения овладевает и ими. Эксперт по терроризму У. Лакер пришел к выводу, что женщины — члены террористических структур, как правило, более мужественны, более преданы идеалам и целям организации и более фанатичны.

Психологи и психиатры приходят к выводу, что некоторые особенности женской генетики служат причиной того, что женская агрессия, как и женский алкоголизм, очень трудно поддается трансформации или лечению. По физической силе и выносливости мужчина превосходит женщину, но по своим природным психическим, психологическим возможностям женщина может превзойти мужчину, мобилизоваться, настроиться на такие поступки, которые многим мужчинам не под силу.

Вместе с тем было бы неверно объяснять природу женского терроризма только естественными, психолого-генетическими особенностями представительниц человечества. Стремление женщины к террористической деятельности в современных условиях может обусловливаться своеобразным протестом против существующей социальной реальности, места и роли женщины в обществе. Специалисты университета американского штата Нью-Йорк в своем исследовании «Межрегиональные тенденции женского терроризма» полагают, что во многих странах и регионах планеты именно невозможность участвовать в обычных формах политической деятельности толкает женщин к терроризму. Женщины не влиятельны, а их роль в жизни не заметна. Именно эта незаметность делает женщин особо привлекательными для террористов. Неприятие обычной модели женской судьбы указывает террористке путь к обретению смысла существования. Через собственную неудовлетворенность она стремится к новой идентичности.

При этом многие эксперты по терроризму считают, что в большинстве случаев женщины менее всего интересуются политическими и идеологическими идеями, которые ставит перед собой террористическая организация. Они сражаются и зачастую гибнут не «во имя», а «против» и «за»: против низкого статуса женщины в их семьях и обществах, против властей, которые нанесли персональное оскорбление или совершили преступление против их родных и близких, за любимого человека и т.п. Примечательно, что женщины, как правило, значительно острее ощущают несправедливость, они лучше знают историю и причину конфликта, в рамках которого существует их террористическая организация. Настоящее и прошлое их интересуют больше, чем будущее. Террор становится для многих из них универсальным способом самоутверждения. Поэтому женщины, как правило, глубоко уверены в необходимости и оправданности совершения терактов — о долговременных последствиях они задумываются редко. В то же время растущее число террористок-смертниц в разных странах, по мнению специалистов, свидетельствует о том, что террористические сети очень грамотно обрабатывают склонных к самоубийству индивидуумов. При этом считается, что женщин легче подготовить к рати террориста - смертника: они более управляемы, чем мужчины, и эффективнее подвергаются психологическому воздействию; они меньше привлекают внимание сотрудников служб безопасности, им легче спрятать на теле взрывное устройство.

Общие причины, по которым женщины делают подобный выбор. Во-первых, во многих случаях ими движет желание повысить личный или семейный статус. Во-вторых, согласно традиции «кровной мести», когда в семье есть хотя бы один мужчина, никто не требует, чтобы женщина мстила за своего мужа или детей. Но когда никого не осталось, она последняя, одна в семье — значит, обязана мстить. В-третьих, достаточно часто на совершение самоубийств идут женщины, члены семей которых были уличены в сотрудничестве с правоохранительными органами и политическими противниками или, наоборот, погибли от рук врагов. В-четвертых, известны случаи, когда на совершение подобного теракта соглашались девушки, утратившие невинность вне брака. Самоубийство такого рода казалось им единственным решением подобной проблемы. И наконец, женщины-смертницы в ряде случаев рассчитывают материально помочь своим семьям.

Другими распространенными способами вовлечения женщин в террористическую организацию выступают шантаж, запугивание, принуждение.

Следует особо отметить чеченских террористок-смертниц, так называемых «черных вдов»⁵Например, Зарема Муджихоева, несостоявшаяся «черная вдова», которая в июле 2003 г. пыталась взорвать себя в одном из кафе на Тверской улице в Москве. Эта 23-летняя жительница Чечни была остановлена охранниками, но позднее ее бомба случайно взорвалась, убив сотрудника ФСБ, который пытался ее обезвредить. Муж Муджихоевой был убит, когда сражался в рядах боевиков. Перед совершением теракта она находилась в состоянии наркотического опьянения. и «невест Аллаха»:

«Черные вдовы». Эти женщины — вдовы или ближайшие родственники погибших в боях с федеральными войсками членов незаконных вооруженных формирований. После смерти своих мужей или родных они становятся фактическими рабынями чеченских боевиков, иногда являясь их любовницами.

При их вербовке используется сам факт вдовства. Женщинам внушается, что они стали обузой для родственников. Им говорят, что они грешницы и наказаны Аллахом, который отнял у них мужа, а поэтому им нужно искупить грехи, исполнив свой долг перед чеченским народом. Также эти женщины подвергаются насильственной наркотизации и зомбированию, в ходе которого им бесконечно повторяются религиозные изречения на арабском языке. Слушая непонятные слова и совершая ритмичные телодвижения, они входят в транс, и в таком состоянии им внушается необходимость совершения акта самопожертвования. Необходимо заметить, что у многих неудавшихся «черных адов» были диагностированы психические расстройства.

«Невесты Аллаха». Обычно это молодые девушки, чаще всего из ваххабитских семей, где женщинам прививают культ поклонения мужчине, или девушка, выросшая без родного отца и не имеющая «кровника» — того, кто отомстит за ее позор или гибель. Ее «похищают» — вроде как берут в жены, потом используют, иногда снимая извращенный групповой секс на видеокамеру. У женщины нет шансов выйти замуж или вернуться в семью — «опозоренная», она никому не нужна.

Впрочем, среди таких смертниц есть и неиспорченные богобоязненные девушки, которые готовы принять мученическую смерть после массированной на них психологической атаки. Жертву начинают отдалять от родной семьи постепенно. Семьей ей теперь становится джамаат⁵Отдельная организованная мусульманская община традиционной направленности может называться арабским словом «махалля» (приход), нетрадиционной — арабским словом «джамаат» (союз). — ваххабитская община, где все друг другу «братья и сестры». Все время девушка находится под бдительным оком наставницы и инструктора. С ней почти круглосуточно общаются, накручивая жертву эмоционально; много говорят на тему священной борьбы, рая, покоя, долга. С будущей «живой бомбой» читают вслух Коран, ваххабитскую литературу, актируя и повторяя избранные места. Пять раз в день будущая смертница молится. Будущие «невесты» обязательно слушают одного из самых известных в Чечне идеологов — певца Тимура Муцараева. Этот боевик из отряда Доку Умарова обладает незаурядным, с жесткой хрипотцой голосом и поет весьма эмоциональные песни. Если спустя какое-то время «нужных» сдвигов в сознании женщины не происходит, инструкторы используют наркотики или психотропные средства, заглушающие волю, делающие из человека марионетку.

Радикализм означает как осознанную, так и неосознанную крайность во взглядах и поступках (т.е. оценка крайности зависит исключительно от социокультурного уровня развития индивид и социальных условий, в которых он действует). Как любое «крайнее» явление, радикализм может быть просоциальным и асоциальным. В ситуациях острых социальных кризисов именно радикальные социальные элементы обладают максимальным потенциалом деструкции, способным разрушить сложившуюся модель общества. Это качество радикалов уже много веков делают чрезвычайно привлекательной мысль использовать их в процессе борьбы за власть претендующими на нее группировками. Придание словам и действиям радикальных групп политического содержания, вне зависимости от их собственных интересов и потребностей, превращает разнородные социальные образования в инструмент борьбы за власть, т.е. в экстремистские группы и объединения в соответствии с контекстом ныне действующего законодательства. Естественная эскалация радикализма (граница «крайности» сдвигается от слов к делу, и это дело в конечном счете — насилие) в ходе политической борьбы с неизбежностью формирует идеологию и практику допустимости любых насильственных средств в борьбе за светлое будущее. Именно по этому алгоритму из радикальной среды российской молодежи второй половины XIX в. выделились сначала экстремистские, а затем и террористические группы и организации. Конец XX и начало XXI в. дополнили технологические способы и приемы набора в террористические организации членов экстремистских сообществ, формирования у них требуемых идеологических и психологических установок, но базовый алгоритм остался прежним.

Радикализм по своей сути еще не становится действием, переходящим рамки правового поля, хотя как социальное явление характеризуется формой выражения крайних взглядов, идей и концепций. При этом оно (явление) в отличие от экстремизма не обладает способностью действий, т.е. не может причинить вред общественным отношениям в области государственной, национальной политики, а также не является силой политического воздействия на общественные процессы.

Таким образом, лицо не может быть привлечено к правовой ответственности за изложение собственных радикальных суждений, приверженных к крайним взглядам, идеям, концепциям, если его высказывания в силу объективных обстоятельств не могут стать причиной возникновения правонарушений или иным другим образом не могут влиять на общественные процессы негативного характера¹Колов А.М. Актуальные проблемы деятельности органов внутренних дел по противодействию экстремизму: Лекция. Домодедово: ВИПК МВД России, 2008. С. 14..

Тоталитарная система регулирует поведение человека на основе мощной идеологической обработки и подавления всякой инициативы индивида, демократическая система исходит из необходимости развития свободы человека во всех сферах, его понимания сложности сочетания индивидуальных прав и свобод с общественной пользой и порядком. Демократия по своей сути есть система, готовая допустить всякую политическую и хозяйственную возможность, лишь бы это не нарушало начала свободы.

Именно поэтому радикализм и экстремизм действий и поступков являются вполне закономерными явлениями в демократическом обществе. Радикализм есть защитная реакция индивида (особенно — молодого человека) на непонятные для него происходящие процессы. Он желает решительно и мгновенно изменить хаотический, по его мнению, ход явлений и создать простой, ясный порядок вещей. Политическое оформление этого желания в программы. лозунги и призывы и есть экстремизм, по-человечески понятный и объяснимый, но в действительности приносящий громадный вред, ибо хочет заменить многосложную, трудную и долгую работу по переустройству общества мощным и коротким авралом.

Экстремизм — это деятельность объединений и организаций, должностных лиц и граждан, основанная на приверженности крайним взглядам, сопровождающаяся публичными насильственными и (или) противоправными действиями, которые направлены на умаление и отрицание конституционных принципов, прав и свобод человека, общества и государства.

Как и любое негативное явление, экстремизм не рождается на пустом месте. Причин, определяющих возникновение и существование экстремистских организаций в Российской Федерации, достаточно много. Среди этих причин выделяется группа исторического, экономического, социально-политического, социально-психологического и идейного характера. Следует отметить, что сочетание этих причин своеобразно в каждом регионе России, в Иркутской области они одни, в Ростовской области — другие, так как в каждом субъекте Российской Федерации свой национальный, религиозный и социально-классовый состав населения, свои национально-культурные, экономические и политические особенности, свои традиции и обычаи. Поэтому нельзя подходить с общей «меркой» ко всем субъектам Российской Федерации, необходим конкретный скрупулезный анализ в каждом конкретном случае.

Необходимо отметить, что в чистом виде ни одна из форм экстремизма не существует. Всегда происходит переплетение, смешивание политического, националистического, религиозного, молодежного и другого экстремизма. Там, где в действие вовлекаются массы населения, где страгиваются интересы многих людей, где нарушается общественный порядок, создается угроза жизни и здоровью людей, всегда происходит переплетение политики с национализмом, с религией, культурой. Поэтому выделение основных форм экстремизма основывается на установлении доминирующих целей, установок среди участников той или иной экстремистской организации, движения.

Крайняя насильственная форма экстремизма проявляется в форме терроризма. Терроризм является сиговым методом достижения целей экстремистов, т.е. выступает как совокупность специфических противоправных насильственных приемов и способов воздействия на охраняемые законом общественные отношения. При помощи террористических приемов и методов экстремисты хотят достичь (а иногда и достигают) желаемых целей.

Экстремизм и терроризм дублируют в некотором смысле друг друга, в то же время имеют определенные правовые разграничения между собой, основанные на характерных признаках составов преступлений экстремистской и террористической направленности.