Теоретические компоненты оперативно-розыскной террологии как специальной теории

В нашем понимании, оперативно-розыскная террология представляет собой относительно автономную научную дисциплину, динамично развивающуюся на стыке теории ОРД, философии, психологии и социологии, конфликтологии, криминологии и других наук за рубежом и в России; ее основные подходы связаны с объяснением и пониманием причин, рази террористического насилия в современном мире как искусственно создаваемого пространства страха, для достижения политических, экономических, социальных и духовных целей, структурированного многообразными и взаимосвязанными социальными субъектами и выработки наиболее эффективных мер противодействия ему оперативно-розыскными средствами. Предметом оперативно-розыскной террологии являются существенные признаки, причины, закономерности возникновения, модификации и функционирования терроризма, многообразных его проявлений в истории общества и в настоящее время, взаимосвязь терроризма и радикализма, экстремизма, фундаментализма. Методологические принципы оперативно-розыскной террологии: принцип соответствия оперативно-розыскной террологии актуальным потребностям общественного развития, целям и задачам обеспечения безопасности личности, общества и государства; принцип адекватности приемов, средств и процедур исследования специфике терроризма; принцип постоянного нахождения в правовом поле; принцип гармонизации объективного и субъективного аспектов в изучении терроризма; принцип взаимосвязи сущего (реального) и должного (желаемого) в изучении проблем терроризма; принцип единства объективного и субъективного аспектов в террологическом познании; принцип верифицируемости. Как любая прикладная теория, оперативно-розыскная террология включает в себя концептуальное основание (основные теоретические положения), операциональную модель предмета исследования (в нашем случае — оперативно-розыскную характеристику преступлений террористического характера) и адаптированные методы сбора информации о предмете исследования (методы выявления признаков подготовки теракта, вербовки в террористические организации, поисковые признаки террористов различной специализации и др.).

Концептуальное основание оперативно-розыскной террологии включает в себя сущностные признаки и наиболее характерные черты современного терроризма. Основными сущностными признаками являются:

• прямое и непосредственное использование терроризма в борьбе за власть;
• генерирование страха как основного инструмента воздействия на общество в целом и отдельные социальные (профессиональные) группы;
• идеологизация всех сторон деятельности террористических организаций;
• непосредственное использование медийных (информационных) каналов для декларации своих требований, публичного освещения всех этапов совершения террористического акта, генерации ужаса и социального напряжения, личной рекламы террористов и т.п.;
• низкая себестоимость и высокая эффективность.

Характерными чертами современного терроризма являются:

• его исключительная общественная опасность, связанная с возможностью гибели все более возрастающего числа людей в условиях развития потенциально опасной инфраструктуры современного общества;
• возрастающие масштабы и мобильность террористической деятельности, расширение ее географии, связанные с началом нового глобального раздела рынков, глобализацией экономики, развитием средств транспорта и связи;
• повышение поражающей способности используемых террористами видов оружия, рационализм и имморализм их действий;
• активное применение террористическими организациями информационных технологий и внедрения в информационную среду; использование психологического феномена транслитерации терроризма (распространения устрашающего эффекта терроризма средствами массовой информации и массовой коммуникации).

Основной вид преступлений террористического характера — террористический акт, который оказывает следующие последствия:

• демонстрирует обществу бессилие власти. В той точке времени и государственного пространства, где произошел теракт, власть фактически утратила монополию на насилие, были вызывающе нарушены законы и установления власти. Таким образом, в зоне теракта де-факто реализовалась альтернативная власть;
• создает прецеденты активного неповиновения и силового противостояния власти. Идеологи терроризма называют это «пропагандой действием». Теракт содержит в себе непосредственный и отсроченный призывы к силам, сочувствующим делу террористов, присоединиться к активному противостоянию власти;
• активизирует любые силы и настроения, оппозиционные власти, в том числе и дистанцирующиеся от тактики терроризма. Теракт трактуется как бесспорный признак острого кризиса в обществе. Все это подталкивает общество, а за ним и власть к уступкам своим политическим оппонентам;
• разрушает экономику, снижает инвестиционную привлекательность страны, ухудшает ее имидж, снижает поток международных туристов и т.д.;
• подталкивает власть к радикализации политического действий, к авторитарным формам правления. Часто такая эволюция соответствует целям террористов.

Качественный состав жертв террористических преступлений в нашей стране за период 2000-2010 гг. (89% — военнослужащие и сотрудники правоохранительных органов; 2% — государственные служащие; 9% — гражданское население) говорит о том, что основная цель террористических атак — правоохранительная система государства, органы власти.

Особенностью мировой и отечественной правоохранительных практики на современном этапе является включение в понятия «терроризм», «преступления террористической направленности» актов разрушения объектов транспорта, связи, промышленных производств (диверсия, ст. 281 УК РФ ); групповые вооруженные налеты на населенные пункты в целях уничтожения представителей государственной власти и правоохранительных сил (преступления против государства, ст. 278 УК РФ). Политическая целесообразность подобного объединения понятна, но при анализе личности и организационных структур, совершающих преступления террористической направленности, необходимо учитывать их существенные отличия и ориентировать поисковую деятельность по различным основаниям.

С точки зрения современной политической практики террор является, во-первых, спонтанным проявлением глубинных, фундаментальных социальных процессов. В этом аспекте террористические события оцениваются как заметные моменты политической борьбы. Во-вторых, террор как явление локализован в пространстве и времени. Он имеет конкретные масштабы, возникает и исчезает в зависимости от текущей политической конъюнктуры, оказывая значимое, но ограниченное воздействие на общественную жизнь, это воздействие количественно фиксируемо и замеряемо, а по своему эффекту может сравниваться с воздействием иных форм политической борьбы, а также природных катастроф (землетрясений, цунами, пандемий и других стихийных бедствий) и катастроф социальных (войн, революций).

Терроризм является формой политической деятельности, которая опирается на точный расчет ближайших и отдаленных последствий системно организованной последовательности точечных воздействий на массовое сознание. Одна из особенностей терроризма как социального явления в отличие от геноцида, партизанской войны и диверсий заключается в том, что он опирается на определенную научную базу (гуманитарные научные теории и научные организации).

Исторически феномен организации террора (терроризма) связан с деятельностью высокообразованных людей. К их числу принадлежал, например, ученик Сократа Алкивиад, развернувший первую известную в истории кампанию массового государственного террора, жертвами которого стали около 10% населения Афин. Великая французская революция, важная для нашей проблематики якобинским террором, была по сути «революцией юристов», составивших основную часть депутатов Национального собрания. Напомним, что одна из сентенций римского права гласила: «Pereat mundus, fiat iustitia» («Пусть восторжествует справедливость, даже если для этого погибнет мир»). Изобретение гильотины стало техническим обеспечением этой формулы юридической науки. Субъектом народовольческого террора в России была разночинная интеллигенция, которая в университетских научных кружках и домашних лабораториях отрабатывала идеологию и технологию своих акций.

С тех пор и до настоящего времени гуманитарная и научно-техническая интеллигенция, студенческая молодежь составляют кадровый костяк террористических организаций по всему миру.

Терроризм как крайне острая практика борьбы за власть, развивался с развитием государственности. Однако идеологическое обоснование допустимости терроризма, этика террористической деятельности, появились лишь в XIX в., так как только тогда появились условия, в которых могут существовать и идеологии, и современный терроризм. Первое среди этих условий — наличие компонентов информационного общества (регулярные печатные издания, радио и телеаудитория). Теракт может быть успешным только при наличии общенациональной, а в идеале глобальной аудитории. Эффект террористического акта определяется не столько мощностью взрывного устройства, сколько последующей реакцией, в том числе и со стороны средств массовой информации. И чем мощнее становятся средства массовой информации, чем более пронизывают собой общество, чем выше их роль в формировании общественных настроений — тем шире волна от террористического акта. По мере того как привычка читать газеты и журналы дополняется привычкой слушать радио, смотреть телевизор, «сидеть» в Интернете, растет пространство потенциального воздействия терроризма на общество, ширятся его возможности. Второе условие возникновения современного терроризма связано с природой технологии и законами развития технологической среды человеческого существования. По мере разворачивания научного и технического прогресса техногенная среда становится все более сложной, потенциально опасной и уязвимой. Развитие техники дает отдельному человеку (группе) возможность точечно разрушать социальную, технологическую и природную среду, создавая угрозу обществу и власти. Третье существенное условие возникновения современного терроризма связано с размыванием традиционного общества и формированием общества модернизированного, ориентированного на либеральные ценности. Терроризм расширяется до общесоциального уровня тогда, когда на смену традиционной культуре приходят либеральные ценности и идеи общественного договора. Теракты громогласно возвещают о том, что власть не способна гарантировать жизнь, здоровье и спокойствие граждан; следовательно, власть ответственна за это. Здесь суть механизма политического шантажа, который используют террористы. Если же общество никак не реагирует на акции террористов или объединяется вокруг власти предержащей, то терроризм утрачивает всякий эффект. Четвертое условие терроризма как социального явления — наличие существенных реальных и осознанных общественных проблем, возникающих в ходе исторического развития. Они могут иметь самое разное измерение — политическое, культурное, социальное. В благополучной стране возможны одиночные акты психически неуравновешенных маргиналов, но терроризм как явление слабо выражен. Терроризм — явление, присущее кризисным этапам модернизационного перехода. Характерно, что завершение модернизационных преобразований снимает основания для терроризма в общественном сознании.

Источниками кадровых, материальных, финансовых и прочих ресурсов террористической активности являются вполне прагматичные современные корпоративные структуры, выполняющие конкретные террористические заказы, связанные с перераспределением властных полномочий в экономической и политической сфере. Их внешняя идеологическая оболочка выполняет функции маскировки реальных участников и конечных целей происходящего и имеет то же происхождение, что и корпоративные имиджи транснациональных корпораций, да и разрабатывается, как правило, теми же специалистами.

Примером может служить секта (террористическая корпорация) «Нурджулар», которая уже давно олицетворяет «исламистский капитал Турции и составляет около 30% ее экономики. Этот капитал контролирует телеканал «Саман Йолу ТВ», издательский комплекс «Хакикат Китаб ЭВИ», ему принадлежат газеты «Сызынты», «3афер». Секте принадлежит медиахолдинг «Замам», издающий одноименную газету. Секта занимается сбором информации в политической, экономической, межконфессиональной и других сферах в регионах и государствах, где проживают тюркоязычные народы, использует методы конспирации, осуществляет внедрение и дальнейшее продвижение своих адептов в органы власти и управления как Турции, так и СНГ, в том числе России. Ее деятельность носит конспиративный характер, в структуре имеется собственная служба безопасности, располагающая банком данных на всех членов движения и занимающаяся, в частности, выявлением агентуры национальных спецслужб и правоохранительных органов. В настоящее время структуры «Нурджулар» действуют в 65 странах мира.

Они (современные террористические организации) опираются не на спонсорство мифических фанатиков-финансистов, а на осязаемую «экономику терроризма» (the New Economy of Terror), годовой оборот которой, по оценкам экспертов¹Лоретта Наполеоне. Корпорация террора: в поисках денег глобального терроризма. М., 2005., достигает 1,5 трлн. долл., или более 5% мирового валового продукта. Основными направлениями получения «террористических» сверхприбылей являются:

• игра на стоимости фьючерских контрактов на углеводородное сырье путем организации террористических актов на ведущих нефтепромыслах, нефтепроводах (в первую очередь — Ближний Восток, тропическая зона Африки);
• «торговля страхом», среди которой на первом месте по затратности — стимулирование разработки, производства и обязательного оснащения техническими системами безопасности всех объектов социального назначения, компонентов транспортных систем, жилищ, на втором — страхование и перестрахование от последствий террористических актов, на третьем — постоянное увеличение числа лиц, прямо или косвенно занятых охранной или антитеррористической деятельностью (всеобщий «налог на антитеррористическую защищенность»);
• силовое обеспечение производства и транзита наркотиков;
• скрытое силовое прикрытие добычи, транспортировки и продажи драгоценных камней;
• «коммерческий» захват заложников и похищение людей в целях последующего получения выкупа.

Необходимо подчеркнуть, что в отличие от традиционной криминальной («теневой», «черной» и т.п.) эти направления «экономики терроризма» не затрагивают государственных бюджетов, а формируются как изъятие ресурсов граждан путем сверхнормативного повышения стоимости товаров и услуг. При этом наблюдается своеобразный эффект «черного восстановления социальной справедливости»; чем выше индивидуальный доход, тем больше размер личных затрат на антитеррористическую защищенность. Иначе говоря, террористическая деятельность в процессе нового передела мира оплачивается в первую очередь отдельными гражданами, во вторую — мелким и средним бизнесом.

Детерминация терроризма экономическими интересами уже привела как минимум к двум последствиям для террористического движения в целом. Во-первых, установка террористов, и в первую очередь их лидеров, на получение материальных выгод ведет к самоограничению террора: теракты осуществляются лишь тогда, когда они приносят экономическую выгоду. Легитимация террора даже при использовании всей мощи информационных технологий, становится все более затруднительной, он перестает находить былую поддержку среди широких слоев общественности. Возникает профессиональная субкультура террористов-наемников, террористов- бизнесменов. Во-вторых, лица, допущенные к распределению полученных на «святое дело» средств, часть их резервируют для личного использования и попросту утаивают. Постепенно превращаясь в топ-менеджеров террора, они отрываются от массы простых исполнителей и, что очень важно, утрачивают духовную связь с ними.

Развитие современных технологий, в частности глобальных электронных сетей, а также тот факт, что костяк террористических ячеек в основном составляют молодые люди в возрасте до 25 лет, открывает новый угол рассмотрения проблемы терроризма — вопрос вовлечения молодежи в террористические организации через сеть Интернет. Выступая 28 августа 2009 г. перед муфтиятом и руководителями Северо-Кавказских республик. Президент России Дмитрий Медведев подчеркнул особую значимость противодействия экстремистским и террористическим организациям, использующим Интернет.

Глава МВД РФ Рашид Нургалиев заявил, что «в ходе мониторинга Интернета МВД России в 2007 г. выявило 148 ресурсов, содержащих материалы террористической и экстремистской направленности»²www.vremya.ru. В 2010 г. Генпрокуратура РФ насчитала в Интернете более 7 тыс. сайтов, пропагандирующих терроризм, в том числе более 500 русскоязычных. Об этом сообщил заместитель Генерального прокурора РФ Эрнест Валеев.

На этих ресурсах работают квалифицированные психологи, способные в кратчайшие сроки составить психологический портрет человека, вступившего в общение на форуме, подобрать к нему соответствующий подход, определить возможные векторы применения данного человека в рамках экстремистской либо террористической деятельности. Таким образом, огромный процент молодых людей, иногда даже не замечая этого, оказывается вовлеченным в противоправную и порой даже преступную деятельность, пополняя ряды активистов террористических организаций или организаций экстремистского толка.

Значение информации и развития информационных технологий в современной жизни общества очевидны, как несомненны достижения в этой области. XXI век называют информационным, и этому в значительной степени способствует развитие глобальных информационных систем, и в первую очередь Интернета. В то же время возрастает необходимость правового урегулирования вопросов установления ответственности за совершение противоправных деяний в информационном пространстве; способности правоохранительных сил противодействовать криминальным атакам из виртуальности непосредственно в информационной среде.

Следует признать, что Всемирная паутина — информационно- телекоммуникационная сеть Интернет — является не только бесспорным достижением современности, но и своеобразным отражением духовного состояния социумов. Вбрасываемая в Сеть информация уже впитала в себя многие известные пороки общества и начала генерировать новые формы и виды преступной деятельности. Это и распространение информации об изготовлении наркотиков, отравляющих и взрывчатых веществ, незаконная торговля оружием, осуществление связи посредством информационно-телекоммуникационной системы между преступными формированиями. Интернет также является мощным средством идеологической поддержки и информационных воздействий деструктивных экстремистских организаций, международных террористов и бандитских формирований.

Международные террористические организации активно пользуются возможностью мгновенного обращения к аудитории в мировых масштабах.

Интернет не знает себе равных по удобству организации публичных выступлений лидеров экстремистских течений, террористических организаций, а также угроз конкретным лицам или целым государствам. Террористы все реже обращаются к телеканалам или прессе в надежде получить доступ к массам путем интервью или трансляции/публикации соответствующих материалов. А если такое и случается, то передача идет по электронной почте. Обычно же материалы террористов с минимальными трудозатратами и риском размещаются в сети, и представители СМИ черпают новости уже непосредственно с сайтов.

При этом ресурсы террористов, предназначенные для информирования мирового сообщества о своей позиции, как правило, имеют несколько версий на разных языках. В частности, перуанская ультралевая организация «Тупак Амару» рассказывает о своих «подвигах» на английском, испанском, японском и итальянском. Сайт баскских сепаратистов ЭТА доступен на немецком, французском, итальянском и кастильском языках. Исламская партия Туркестана использует арабский, английский и русский, а их «коллеги» из числа чеченских сепаратистов, базирующиеся на безызвестном ресурсе «Кавказ—Центр», вместо арабского пользуются турецким. «Около тысячи экстремистских и радикальных группировок, преимущественно исламского толка, из стран Юго-Восточной Азии (ЮВА) активно используют Интернет как для распространения своей идеологии, так и для вербовки новых сторонников. Широкая доступность подобной информации из Всемирной паутины угрожает стабильности и безопасности не только региона, но и всего мира в целом», — заявил представитель сингапурского Международного центра по противодействию политическому экстремизму и терроризму (International Centre for Political Violence and Terrorism) доктор Poхан Гунаратна (Rohan Gunaratna). Таким образом, глобальная информационная сеть Интернет давно и активно используется в своих целях террористическими и экстремистскими организациями во всех частях мира для вербовки сторонников, информационного, организационного, финансового, ресурсного обеспечения деятельности, планирования акций и координации деятельности ячеек; PR-кампаний и идеологического воздействия на конкретные группы населения. Именно поэтому информационная среда, создаваемая сетью Интернет, должна стать приоритетным объектом оперативно-розыскного террологического исследования. Первые работы в этой области уже появились. Отдельной темой оперативно-розыскной террологии должны стать вопросы проведения оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ) в реальной и виртуальных среде.

Специальная теория — это всегда адаптация достижений фундаментальных исследований к нуждам практической деятельности. Оперативно-розыскная террология предполагается как комплексная научная дисциплина, адаптирующая фундаментальные достижения юридических и гуманитарных наук к задачам повышения эффективности оперативно-розыскного противодействия терроризму.

В современной отечественной и зарубежной литературе, не только публицистической, но и научной, термины «терроризм» и «экстремизм» используются не просто как взаимопроникающие понятия, а и как синонимы. На наш взгляд, эти понятия различны по «ширине» и описывают разные этапы «погружения» общества в экстремум.

Согласно данным уголовной статистики в 2009 г. в России зарегистрировано 548 преступлений экстремистской направленности, при этом усилиями правоохранительных органов 484 преступления было раскрыто. Число лиц, выявленных за совершение преступления этого вида, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года возросло на 12,9% и в абсолютном выражении составило 428 человек.

Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности, возбуждение ненависти или вражды, а равно унижение человеческого достоинства представляют реальную угрозу стабильности государственного строя. В отдельных регионах Российской Федерации экстремизм стал средством раскола общества по национальному и конфессиональному признакам. Это, в свою очередь, ведет к дестабилизации социально-политической ситуации, служит питательной средой и идеологическим фундаментом для пополнения террористических организаций.

Основными сущностными признаками современного экстремизма являются:

• преобладание молодежи в составе лиц разделяющих экстремистские взгляды и входящих в экстремистские организации;
• прямое и непосредственное использование экстремистов и экстремистских организаций как инструмента в борьбе за власть;
• поиск врага и генерирование ксенофобии как основного инструмента воздействия на общество;
• политизация всех сторон деятельности;
• постоянное и непосредственное использование медийных (информационных) каналов для декларации своих обвинений другой социальной, этнической, религиозной группе; призывов к насилию, по отношению «виновников», медийного освещения всех этапов публичных действий (митингов, пикетов, демонстраций), генерации социального напряжения в обществе, личной рекламы т.п.;
• низкая себестоимость и высокая эффективность.

Характерными чертами современного экстремизма являются:

• его расширение и развитие в предкризисные и кризисные периоды развития общества
;
• исключительная общественная опасность, связанная с деятельным расколом общества по социальным, этническим, религиозным признакам; провоцирование противодействия органам власти, конфликтов, столкновений;
• возрастающие масштабы и мобильность экстремистской деятельности, расширение ее географии, связанные с началом нового глобального раздела рынков, глобализацией экономики, развитием средств транспорта и связи;
• активное применение экстремистскими организациями информационных и когнитивных технологий, внедрение в информационную среду.

Как видно из характеристик, терроризм и экстремизм чрезвычайно близки по своей сути.

В этой связи закономерен вопрос: входит ли экстремизм и преступления экстремистского характера в предметное поле оперативно-розыскной террологии? На наш взгляд — безусловно, это взаимоопределяющие понятия и процессы.